Джемс Кук

Восемь месяцев плавания обошлись без единой серьезной поломки и болезней. Предусмотрительность и догадки Кука оправдывались блестяще. Можно было смело рискнуть еще раз пересечь полярный круг. В запасе было здоровье и сытость матросов, бодрое настроение. Эта неосторожная, необычно дерзкая мысль тревожила сознание. Благоразумие гнало ее прочь: пора было уходить от полярной зимы, грозившей страшными холодами, туманами, тьмой, бурями, от опасности зимовки в льдах, в условиях беспримерных, налагавших огромную, не по силам ответственность. Кук сознается в желании снова направить корабли на юг, в льды на поиски прохода к Неведомой Земле. Но обстоятельства, хотя и омрачавшие это удивительное плавание, повернули колесо судьбы и спасли Кука от опасного шага, от рокового, может быть, решения упорного и смелого человека.

Восьмого февраля день был пасмурный, тяжелые, низкие облака ползли, застилая свет, все вокруг тонуло в туманной мгле. Каждый час стреляла пушка, глухо отдавался выстрел, мгновенно проглоченный туманом. Ответа не было. «Предприятие» молчало, скрытое темными облаками. День тянулся тревожно. Кук приказал стрелять каждые полчаса. Мгла зловеще молчала. Ясная погода следующего дня открыла пустое море. «Предприятия» не было. Легли в дрейф, стреляли всю ночь, жгли фальшфейеры. Прошли еще сутки. Всех охватило жуткое чувство одиночества, оторванности. «Весь экипаж, — говорит Форстер, — был подавлен этой разлукой; мы не бросали взгляда на океан без того, чтобы не выразить грусти при виде нашего одинокого корабля посреди этого неведомого и далекого моря; вид второго судна смягчал до тех пор наше беспокойство и внушал веселость».

Кук был спокоен: он предусматривал возможность потери «Предприятия», а капитану Фюрно были даны все нужные директивы. Но решение итти на юг было поколеблено. Еще несколько суток Кук вел корабль на юго-восток, потом на юг и опять на восток. Он как будто боролся, подавляя в себе самом неосторожные порывы. Наступавшие ясные дни, обилие пингвинов и альбатросов манили обманчивой близостью земли. Появление ледяных гор, холодный ветер и туман заставляли одумываться и менять курс. Полярное сияние, развернувшее по небу фантастические огневые ленты, тушившее своим светом звездное поле, звало в сказочную страну за льды, за ветер. Борясь с морем, лавируя между ледяных гор, сквозь туманы, дождь и снег, Кук довел корабль до 61°52’ юж. ш. В этом чувствуется какой-то неугомонный порыв, охвативший рассудительного до тех пор человека. Эта короткая вспышка неукротимого упорства была ответом на досадную незавершенность задуманного. Записи этих дней пестрят непривычными словами:» «Красота этого зрелища наполняла душу восхищением и ужасом…»

Потеря «Предприятия» и сила стихии сломили наконец упрямого капитана. «Столько неблагоприятных обстоятельств, соединенных с темными ночами этого позднего времени года, помешали мне исполнить принятое решение — еще раз пересечь полярный круг».

Отбросив мысль итти на юг, Кук все-таки медлил и через несколько дней снова попробовал изменить курс. Это было последней слабой попыткой переспорить природу.

Сорокачетырехдневное плавание у полярного круга имело большое научное значение, доказав отсутствие земли в этих широтах. Белое пятно на карте отодвинулось еще дальше к югу. Никаких мысов Южной Земли здесь быть не могло. Об этом говорили морские течения, промеры глубины, отклонения магнитной стрелки.

Семнадцатого марта Кук окончательно решил повернуть на север и итти к Новой Зеландии, чтобы найти «Предприятие» и дать отдых людям. Разница в восемь градусов долготы сразу повысила температуру воздуха, изменила к лучшему погоду и восстановила хорошее настроение. Попутный ветер быстро двигал корабль и утром 25 марта поднялся из-за горизонта западный мыс Новой Зеландии. А на следующий день, в три часа дня «Решимость» бросила якорь в бухте «Темной».

«…Мы сделали в течение стосемнадцатидневного похода три тысячи шестьсот шестьдесят лье, ни разу не видя земли…»

Кук снова гордо заявляет читателю, что ошибается тот, кто подумает, что на корабле был хоть один больной скорбутом. Пивное сусло, кислая капуста и бульон оправдали себя.

Дневник приобретает снова свою обычную, спокойную форму. Среди островов Новой Зеландии Кук чувствует себя, как дома. Хозяйственная деловитость сменяет мимолетный порыв неосторожного увлечения.

Он снова принимается за мелкие заботы: налаживает починки, снабжение продовольствием, разрабатывает с офицерами дальнейший маршрут и поиски «Предприятия». Общая радость земле и теплу сплелась с безграничным доверием к капитану, и никому не приходило в голову, что он один мог быть недоволен собой.

ПЕРВЫЙ КРУГ

Никто из европейцев не высаживался еще на этом берегу. Тюлени благодушно лежат на камнях, греясь на солнце. Птицы не умеют бояться охотников, подпускают совсем близко и даже усаживаются на ружья.