Джентльменов нет - и привет Джону Фаулзу!

– Да вы думаете, что говорите? – Пульсатилла пыталась не привлекать внимание посторонних, но ее шепот был похож на крик. – Вика – проститутка?! Это нонсенс! Это смешно! В это невозможно поверить! Вы на нее наговариваете!

– Уж если кто и наговаривает, то в первую очередь она сама на себя, – поджала губы Лилия Леонидовна. – Никто же не тянул ее за язык откровенничать при гостях. В институт, к вашему сведению, она уже год как не ходит! Она сама это сказала. Как она выразилась, там у нее не было никаких перспектив.

– Куда же она тогда ходит каждое утро? – обмякла на стуле Пульсатилла.

– Ну, вот вы и подумайте в таком случае, куда она ходит! – На лице Лилии Леонидовны уже не осталось и следа удивления. Ей все стало ясно: наивная мать полагала, что ее девочка – паинька, а девочка на самом деле оказалась стервой. Житейская история, ничего особенного. Теперь следовало перейти к главной цели встречи. Объяснить этой мамаше-недотепе, что у ее дочери не может быть ничего общего с мальчиком из хорошей семьи. Иначе у нее самой могут быть крупные неприятности.

Официантка принесла два фаянсовых чайничка и чашки, разлила чай. Пульсатилла сидела за столом совершенно разбитая. В груди у нее будто одновременно бурлил кипяток и остывали кусочки льда.

«А вдруг это правда? И Вика действительно бросила институт? Сколько раз она говорила при Кате, что не знает, зачем она туда ходит...» То, что Вика в самом деле могла стать проституткой (ее гордячка Вика!), Пульсатилла представить так и не смогла.

Лилия Леонидовна отпила глоток чаю, наклонилась к Татьяне через стол и стала втолковывать ей дальше:

– Честно говоря, глядя на развязное поведение вашей дочери и слушая ее речи, я подумала, что это у вас, должно быть, семейное – настолько естественно-непристойно она себя вела. Но теперь я отчетливо вижу, что ошибалась. – Далее Лилия Леонидовна сказала, как медаль Пульсатилле навесила: – Вы, без сомнения, порядочная женщина! Просто Вика сумела обвести вас вокруг пальца.

– Я вам не верю! Представьте доказательства! – Пульсатилла с негодованием отодвинула от себя чай.

– Какие же вам нужны доказательства? – удивилась ее собеседница. – Человек с гордостью объявляет всем о своем ремесле. И звучит это так убедительно, будто она рассказывает о том, что работает... ну, не знаю кем... преподавателем литературы!

– Вот это-то и непонятно! – воскликнула Пульсатилла. – Профессиональные проститутки не стремятся выставлять свою профессию напоказ! Наоборот, даже скрывают ее.

– Не имею удовольствия знать, как ведут себя профессиональные проститутки, – холодно заметила Лилия Леонидовна, – но должна вас предупредить, что с сегодняшнего дня я буду прикладывать все усилия к тому, чтобы ваша дочь больше не искала встреч с моим сыном. Собственно, Миша после этого вечера понял все сам. Кстати, оказалось, что Вика уже несколько дней назад сама ему рассказала, чем занимается. Конечно, он был шокирован, но, из естественного чувства неудобства, сначала скрыл этот разговор от меня. И только по его подавленному состоянию я поняла, что между ними произошло нечто особенное, большее, чем простая ссора. Я настояла на том, чтобы он обо всем мне рассказал. Я посоветовала ему держать все в секрете и потихоньку расстаться с Викой, не доставляя ей особенных огорчений. Не скрою, вначале он колебался. Не знаю, зачем уж понадобилось вашей дочери продолжать свои откровения, но после того, как Вика решила эпатировать своими рассказами еще и всех наших гостей, Миша, будучи, к счастью, разумным человеком, сам решил, что у него не может быть ничего общего с вашей дочерью. Он не хочет быть посмешищем в глазах родных и знакомых. – Лилия Леонидовна весьма красноречиво подняла глаза к потолку.

– Я так поняла, что Вика совершила какую-то экстравагантную выходку? – У Пульсатиллы появилось немного странное предположение о причинах поведения дочери.

– Весьма экстравагантную для общества пожилых ученых с мировыми именами. – Лилия Леонидовна снова поджала губы. – Можете себе представить! Академик Твердохлебский, звезда отечественной археологии, был без очков и не обратил сразу внимание на весьма решительный вид вашей дочери и ее из ряда вон выходящий наряд и совершенно серьезно поинтересовался, над какой интересной проблемой она сейчас работает. Он по рассеянности причислил ее к кружку молодых ученых, собирающихся у нас дома, к числу которых, кстати, принадлежит и мой сын. Знаете, что она ответила академику?

– Не знаю.

– Мне это дословно не повторить, – потерла кончик носа Лилия Леонидовна. – Что-то насчет сохранения как можно более длительной эрекции у старых хрычей вроде академика Твердохлебского. Термины, разумеется, при этом были употреблены другие.

Пульсатилла не удержалась и фыркнула от смеха. Все рассказанное было действительно в Викином духе.

– Что же он ей ответил?