Джихад по-Русски

Ирина, оттолкнув мужа, вдруг выдернула из сумочки хромированный дамский револьвер и, направив в грудь Александра Евгеньевича, завизжала:

– Прочь, скот! Пшел отсюда, гад! Пристрелю как собаку!

– О-о-о, как все плохо, – простонал Шведов. Действительно, вроде бы пушечка несерьезная, но в неумелых руках может стать опасным недоразумением. – Откуда у нее ствол?!

– Викуша, блядь такая! – досадливо воскликнул Назарян. – Ее игрушка – не иначе. Она на этом помешана…

– А ну, садись в машину, – торопливо распорядился полковник, толкая Лечи в спину. – Садись к брату, я сказал. То-то будет весело, если тебя ненароком подстрелит пьяная баба!

Лечи, невнятно выругавшись, полез на заднее сиденье «Тойоты», потеснив Руслана.

Ирина, обойдя опасливо попятившегося Александра Евгеньевича, остановилась в пяти метрах от «Лендкрузера», прицелилась в Ибрагима и скомандовала:

– А ну, сволочь, руки на затылок и шагом марш в мою машину! – и решительно мотнула стволом в сторону Викиной «Вольво». – Пшел, я сказала! Пшел, чмо!!!

Ибрагим, покраснев, как пионерский галстук, растерянно обернулся к Шведову.

– Дама приглашает, – хмыкнул Антон. – А ведь не шутит. Пристрелит как пить дать, сам учил.

Ибрагим положил руки на затылок и, склонив голову, направился к «Вольво», стараясь держаться левой обочины – подальше от разъяренной женщины. Пропустив его вперед, Ирина, держа револьвер на изготовку, пошла следом. Сделала три шага, ноги разъехались на скользкой дороге… и плюхнулась на задницу!

– Ар-р-р! – зарычал Ибрагим, стремглав пускаясь наутек.

– Улю-лю-лю-лю!!! – восторженно заверещал Назарян. – Вот он, наш вице! Вот он, гордый орел, мачо фу-ев! Как бежит!!! Нет, как бежит, а?! Ты смотри – куда там Борзову! Куда там Льюису! Какое зрелище, нет – какое зрелище, господа!!!

На самом деле Борзовым тут и не пахло – Ибрагим как заяц метался от обочины к обочине, смешно вскидывая ноги и виляя задом. Зрелище было, я вам скажу, так себе.

– Ну и что вы собираетесь теперь делать? – поинтересовался Лечи, наблюдая, как Ирина, медленно поднявшись, устремляется вслед за доморощенным бегуном.

– Собираюсь продать тебя подороже, – неверно понял вопрос Шведов, также любовавшийся представлением. – Мы тут потратились маненько, пока возились с твоим братцем. Думаю, ты покроешь все мои расходы. Поедешь к себе на родину – ты в Москве что-то засиделся. Ну, не совсем на родину, рядышком там…

– Ты с ума сошел? – не веря своим ушам, воскликнул Лечи. – Меня – продать? Да ты…

– Рот закрой, – бесцеремонно оборвал его полковник. – Теперь ты – мой раб…

А Ирина между тем вновь упала – скользко, каблуки, коньяк накануне – Вика-провокаторша… Но на этот раз женщина шлепнулась на бегу и растянулась во весь рост, пребольно ударившись грудью о льдистый край глубокой грязной лужи. Револьвер отлетел за обочину, встать не было сил – перехватило дыхание. Сев на колени прямо в луже, Ирина посмотрела вслед Ибрагиму. Уйдет ведь, гад! До автострады – триста метров, осталось не так уж и много – быстро скачет…

Женщина беспомощно оглянулась на стоявших сзади мужиков, хлюпнула носом и вдруг горько заплакала, как пятилетняя пигалица, у которой злые мальчишки отняли любимого плюшевого мишку.

– Мо? – на всякий случай запросил Антон.

– Цель вижу, командир, – флегматично доложил догадливый снайпер. – Он мой еще пятнадцать секунд. Потом – не знаю…

Антон в нерешительности оглянулся на полковника. Тот неопределенно пожал плечами – устроили, мол, тут черт знает что, попробуй разберись!

– Командир? – с тревогой в голосе напомнил Мо. – Семь секунд. Он уже почти на автостраде…

Антон вновь перевел взгляд на Ирину. Женщина сидела на коленях в луже и безутешно плакала, размазывая грязным кулачком слезы по щекам. И столько фатальной безысходности было в этих пьяных рыданиях, что матерому волкодаву вдруг стало не по себе.

– Да что за еб твою мать! – пробормотал Антон дрогнувшим голосом. – Столько мужиков вокруг, и ни одна падла не догадается…

И, оборвав высказывание на полуслове, рявкнул в рацию:

– Мо! Он весь твой…