Джин с ЧАЭС

его делали, что не приспособлен он к ужасам таким, да и не спрашивал его никто. Пули, взрывы,

удары когтей и прочие, крайне шумные, да невоспитанные выходки местных обитателей, в конце

концов, сломили героическое сопротивление стен и бетонного козырька.

Однажды на оплот бетонного героизма сего, капнула капелька последняя, и рухнуло всё,

оставив лишь пыль, куски бетона и немножко металлических осколков – капелька та, в миру

называлась Ф-1М, а у капелек таких, модифицированных слегка, эффект падения крайне яркий и

осколков они разбрасывают целую тучу. Однако надо заметить, что, в этом маленьком городке,

пережившим самый настоящий апокалипсис, именно сегодняшний вид подъезда, казался наиболее

верным и единственно оправданным. Теперь он мало годился для обороны и для засады не

слишком, за то никак ни портит общую панораму мёртвого города.

Прижавшиеся к стенам здания сталкеры, о семи смертях на месте том и вообще о героическом

прошлом подъезда, ничего не знали, да и козырька и стенок тех, не видели никогда. А если б

увидели, не сунулись бы они сюда и вовсе – лучше б поискали себе другое укрытие. То не

паранойя вовсе, то просто опыт, какой дарит Зона одному из сотни – тому, кто останется в живых.

-Кажись там. – Указал Лещ рукой, в сторону сильно порушенного здания, метрах в ста от их

временного пристанища.

Между ними и зданием раскинулась интересная такая территория: дорожки асфальта, изрытого

глубокими трещинами, футбольное поле, густо заросшее низким кустарником и несколько куч

мусора, впечатляющих размеров. С такой кучи грохнешься, потом костей не соберёшь. Мусор,

строительный и обыкновенный, валяющийся в гордом одиночестве, где и как попало, не считаем –

этого добра тут хватает. В общем, разруха полная. Припять уж много лет вся такая, одна её улица

похожа на другую, и на каждой можно найти мёртвое тело, либо старые сухие кости…

-Пошли.

Дрон двинулся шагом, стараясь идти по относительно чистому асфальту. Лещ за ним и чуть в

сторону. Жутковато смотревшиеся завалы стройматериалов и приветливо шумевшие кусты, также

обошли краем. Ну их к чёрту: приветливо шумят, конечно, никакой вроде опасности от них

исходить в принципе не может. Да только вот любят их химеры, кровососы и тому подобные

шибко хищные мутанты. А у них нет времени на такие приключения. Сейчас они намеревались

повоевать исключительно со слепыми псами, помогая брату сталкеру, чудесным образом спастись

от лютой смерти и попутно лишиться вещичек. Впрочем, тут как получится. По обстоятельствам,

как говорится – оно ведь можно и спасти, а можно и хладный труп обобрать.

Особой разницы нет – она существенна, разве что, для того, кто вещички потеряет.

И, едва обнаружив попавшего в беду сталкера, “спасители” одновременно подумали о том, что

в этом случае, пожалуй, следует обобрать, как раз труп. Личность несчастного их совсем не

вдохновила. Черты их лиц резко заострились, а глаза злобно сузились, едва было обнаружено

место попадания неизвестного сталкера в беду.

Они преодолели одну улицу, заваленную обломками и мусором, свернули на другую, не менее

живописную улочку Припяти. Двигаясь поближе к стенам, внимательно осматривая дорогу перед

собой и крепко удерживая в руках автоматы (вовсе не со страху – оружие должно остаться в руках,

даже если запнёшься, свалишься с распоротым брюхом или поймаешь пулю), товарищи по

ремеслу, наткнулись на целую свору слепых псов. Стрельба тут уже стихла, секунду назад грозно

стращавший автомат, сиротливо валяется на потрескавшемся асфальте, наполовину скрытый

каким-то изорванным лоскутом газеты. А рядышком истошно орёт, размахивая ножом и брызгая

кровью на серый асфальт, владелец того автомата.

Он стоял на коленях, весь в крови, окружённый бродячей сворой. Лишённые глаз псы, яростно

рыча, кружили возле своей жертвы и то один, то другой вонзал зубы в этого, в общем-то, совсем

3

молодого парня. Молодого, да, но абсолютно седого. Его лицо перекошено страхом - страхом

близкой и неотвратимой смерти, оно всё забрызгано кровью и своей и чужой. Само по себе это

лицо ничем примечательным не отличается, за исключением цвета кожи. Там где её не окрасило

кровью в красные тона, она была бледно-жёлтой. Даже какой-то матовой. Глаза – они полны

безумием, остекленели, в них можно увидеть отражения псов. В таком состоянии, сталкер, да и

любой человек, способен прикончить как своего обидчика, так и своего спасителя. А зачем

взрослым людям такой глупый риск? Пара пуль и вопрос исчерпан.

Однако ещё до того как сталкеры увидели эти маленькие, но устрашающие детали внешности

парня, практически подписавшие ему смертный приговор, они хорошо рассмотрели его броню. И

если броня наводила на мысль, что, возможно, парень из Монолита (но какого он забыл так далеко