Джокер и Палач

— Ничего страшного, — продолжал Плонски. — Глубокий обморок в результате длительного стресса и гм... на фоне алкогольной интоксикации. Помощь оказана вовремя. Могло быть намного хуже, если бы машина, в которой он был за рулем, находилась в движении. Сейчас он находится в госпитале Парацельса. Я распорядился, чтобы ему выделили одноместную палату. При нем, кстати, были два меча, предположительно — работы Предтеч. Они — в сейфе госпиталя.

— Ну что же, — обвел взглядом присутствующих Коннетабль, — продолжим наше заседание в палате госпиталя. Похоже, что господин Челлини — именно тот, кто видел Палача последним. Это немаловажное обстоятельство.

— Для начала мне с ним стоит поговорить наедине, — заметил «господин аббат». — Вы можете, конечно, присутствовать при нашем разговоре. Но незримо, если это возможно.

— Пожалуй, психологически это будет более верно, — согласился с ним Коннетабль.

* * *

Убедить Микиса-Апостолоса в том, что стоит рассказать начистоту все о его отношениях с Палачом, стоило Каю немалого труда. Тем больший эффект произвел сам его рассказ.

К «Лавке двух фараонов» снова двинулась целая кавалькада людей сэра Байера во главе все с тем же Романом Плонски. Сам сэр Байер, все остальные четверо членов самопроизвольно сложившейся комиссии, а с ними и Микис-Апостолос ожидали результатов в вестибюле госпиталя, изрядно досаждая своим присутствием занятому текущими делами медперсоналу.

Плонски управился с порученным ему расследованием менее чем за час. Он предстал перед Коннетаблем и его окружением несколько запыхавшимся и обескураженным.

— Только не говорите мне, что и останки Палача уже куплены туристами с Террановы, — предупредил его сэр Байер. — Они просто не могли успеть...

— Совершенно верно, сэр! — подтвердил Плонски. — Старик Шанц успел впарить «статую индейца» помощнику капитана «Аякса». Лайнер привозил туристов с Океании. Ушел в обратный рейс три часа назад. Тридцать минут назад канул во все то же подпространство.

В вестибюле госпиталя воцарилось молчание.

— Послушайте, доктор, — обратился Коннетабль к Мэтчисону. — Это точно, что Палач выведен из строя раз и навсегда?

— Я этого никогда не говорил, — пожал плечами доктор. — По всей видимости, это устройство обладает большим потенциалом регенерации. К тому же трудно сказать, что именно сделала с ним Магия Предтеч.

— Так или иначе, — заключил Коннетабль, — оба эти устройства выброшены из Закрытого Мира и отправились в сильно удаленные друг от друга части Обитаемого Космоса. Нам остается только послать вслед им наши предупреждения и молиться о том, чтобы новые посланцы Покинутых и Завоевателей не тревожили нас как можно дольше. — Он окинул взглядом серые от усталости лица собравшихся, а на столе перед ними гору пустых разовых стаканчиков из-под кофе и перполненные окурками пепельницы на столе и закончил: — Перерыв, господа. Нам следует взять тайм-аут на размышления.

Оставшись один, Енот вздохнул с облегчением, отыскал примеченный им еще раньше в вестибюле уголок, в котором был размещен сонм богов Пестрой Веры, прошел к нему, не глядя вынул из кармана комок купюр федеральной «зелени» и спалил его на алтарике Турри-н Иварри — Обманчивого бога Счастья.

Эпилог

ВЫБОР СУДЬБЫ

Выпускали всю четверку друзей из следственного изолятора поодиночке. Так что встретились они только вечером следующего дня — в квартирке Гринни. Разгромленный вдрызг офис Тимоти был опечатан Городской Стражей, и в его руинах продолжали возиться эксперты и дознаватели.

Расположившись вокруг стола, уставленного банками пива, все четверо некоторое время с хмурым весельем переглядывались между собой. Микаэлла нервно курила и временами движением узкой ладони разгоняла дым над столом. Молчание несколько затянулось. Наконец Гринни подхватил одну из банок и принялся открывать ее.

— Господа следователи, конечно, здорово потрошили нас, — нарушил он молчание. — Они и до сих пор нас подозревают, только не знают в чем. Но, в конце концов, никакого конкретного обвинения нам не предъявили. Ты, Тимми, проходишь как пострадавший, а мы — как свидетели. И точка. Я считаю, что нам повезло. Когда я узнал от Енота, что кладка, которую мы пытались впарить покойному Пуделю, была собственностью самого Пуделя, я просто перекрестился. Не дай бог, мы были бы на свободе в ту ночь.

— Господь бережет скудных умом, — ни к кому не обращаясь, заметила Микаэлла и тоже занялась своей банкой.

— Гм... — отозвался Тимми и тоже принялся распечатывать свою банку. — Нам повезло не только с этим...

— Согласен, — признал Гринни. — Главная удача состоит в том, что и Секача, и Мочильщика Господь прибрал к себе. А раз их нет, то нет и нашего долга. А бандиты переколотили друг друга, и их — тоже больше нет. Так что мы можем дышать спокойно. К тому же город не сгорел и драконов перебили. Что тоже неплохо.

Он с облегчением отхлебнул пива.

— Остается еще один «дракон», — напомнил Тимоти. — Буффало Билл. Но ему явно светит вышка. Не возьму в толк, что они не поделили с мистером Гордоном, но сложилось все очень удачно.