Джон Леннон

В Лондонском аэропорту царила истерия. «Великолепной четверке» с трудом удалось пробиться сквозь толпу фанов, рыдавших от отчаяния при виде уезжающих кумиров. Пресса ожидала «Битлз» в зале VIP, где Джон впервые согласился позировать вместе с Синтией. Затем они погрузились на рейс 101 авиакомпании «Пан-Америкен». Через несколько минут диктор нью-йоркской радиостанции WMCA, задыхаясь от волнения, объявил: «Время „Битлз“ шесть часов тридцать минут! Музыканты вылетели из Лондона полчаса назад! Сейчас они летят над Атлантическим океаном в направлении Нью-Йорка! Температура тридцать два градуса по шкале „Битлз“!»

Сразу же после взлета в самолете воцарилась праздничная атмосфера. Когда красавица-стюардесса с бюстом, достойным Джейн Мэнсфилд, стала объяснять, как пользоваться спасательным жилетом, в салоне первого класса поднялся свист и улюлюканье. Пол бросал на нее томные взгляды, а Джордж вопил: «Хочешь выйти за меня замуж?» Шампанское текло рекой, а на закуску шли икра, лангусты и копченая лососина. Совсем неплохо для парней, которые в течение многих лет довольствовались фасолевой пастой, намазанной на тосты, и сэндвичами с вареньем.

Когда до Брайена дошло, что большинство седовласых бизнесменов, находившихся с ними в одном салоне, оказались торговцами, сгоравшими от желания заполучить право на использование названия «Битлз» для рекламы своей продукции, он просто опешил. Каждые полчаса стюардесса аккуратно передавала ему образец нового вида товара для рассмотрения. И каждый раз Брайен доставал из портфеля блокнот с монограммой и писал вежливый отказ. А тем временем пластмассовая гитара или длинноволосая кукла переходила в руки к «Битлз», и каждый из них что-нибудь отламывал от образца до тех пор, пока тот не оказывался совершенно испорченным.

Пол, сохраняя невозмутимость рядом с дурачившимися вовсю приятелями, спросил: «А зачем мы едем в Америку зарабатывать деньги, когда у них и так все есть? У них есть свои собственные группы. Неужели мы можем дать им что-то такое, чего им не хватает?»

Ответ на этот вопрос стал очевиден в час двадцать ночи, после того как «Боинг» произвел посадку в аэропорту Кеннеди. Когда «Битлз» вышли из самолета и стали спускаться по трапу, их приветстворали четыре тысячи поклонников, столпившихся на террасе. После обязательной фотографии у трапа они вошли в здание аэровокзала. Фаны уже спустились вниз и жались к стеклянной перегородке, широко разинув рты, наподобие хищных рыб. Джорджу было не по себе. «Никогда прежде я так не радовался присутствию полиции», – рассказывал он. Полицейские помогли музыкантам добраться до зала, где должна была состояться пресс-конференция.

Здесь они оказались среди взрослых людей, нетерпеливых и спешащих. Две сотни журналистов, одетых в меховые шапки и зимние пальто, собрались в надежде выискать что-нибудь интересное для статьи о главном событии дня. Ну что ж, их ожидал приятный сюрприз, поскольку к этому времени «Битлз» стали уже большими мастерами игры в интервью. Первым эту технику разработал Джон, затем ее досконально разучили все остальные, и теперь она неизменно обеспечивала им успех.

Репортер: Чем вы занимаетесь, когда сидите в номере гостиницы?

ДЖОРДЖ: Катаемся на коньках.

Репортер: Что вы думаете о Бетховене?

РИНГО: Обожаю, особенно его стихи.

Репортер: А ваши родители тоже занимались шоу-бизнесом?

ДЖОН: Мой отец часто говорил, что мама была большая мастерица ломать комедию...

Но в этот день только одному журналисту – местному диск-жокею Мюррею К. (К. – от Кауфман) – повезло нарваться на настоящую сенсацию. Когда его срочно вызвали из Майами, чтобы взять интервью у «Битлз», он прилетел в Нью-Йорк прямо в соломенной шляпе. Через какое-то время ему удалось отвести в сторонку Джорджа. «Мне нравится твоя шляпа», – сказал Харрисон. «Держи, она твоя», – тут же нашелся Мюррей.

Один из фоторепортеров Си-би-эс, посчитав такую тактику нечестной, не на шутку разозлился и запротестовал: «Скажите Мюррею К., чтобы он кончал трепаться».

Ринго поймал мячик на лету: «Кончай трепаться, Мюррей!»

Само собой, Джон и Пол не остались в стороне: «Кончай трепаться, Мюррей! Кончай трепаться!» Так родился еще один, на этот раз самозваный «пятый Битл». Из аэропорта Кеннеди четыре черных «кадиллака»-гангстермобиля отвезли «великолепную четверку» в отель «Плаза». Было нелепо размещать в нем рок-группу, но это явно льстило самолюбию мало что понимавшего в этом сноба Брайена Эпстайна. Здесь музыкантов уже поджидали несколько сотен подростков, сдерживаемых отрядами полиции в защитных шлемах. Лимузины, сопровождаемые подразделениями конной гвардии, остановились у дверей роскошной гостиницы. «Битлз» торопливо поднялись по ступенькам и скрылись за вращающейся дверью.