Джони, оу-е! Или назад в СССР

— Что, всё? — спросил, не скрывая удивления, Мишкин отец, разглядывая плату с радиодеталями. — Раз, два и готово? Спаял⁈

— Что тут ваять-то?

— Я спросил «спаял», а не «сваял». Хотя, тоже подходит. Монументальная работа. Очень аккуратно. И я бы лучше не, э-э-э, спаял. Чистенько. И текстолит не попортил. Молодец и спасибо. Оправдал, как говорится: «высокое доверие, понимаешь». Проверял?

— На радиоточке.

— Ну и как?

— Фузит! Хорошо фузит! Но ему бы нормальный источник звука, типа писка. Жаль нет у вас частотного генератора и осциллографа.

— Ты, Женя меня удивляешь. Мишка, вон, даже от телевизора не оторвался, когдаты пришёл, а ты жалеешь, что у тебя осциллографа нет.

— Кому что, — философски заметил я. — но меня знаете почему интересует эта штуковина? Потому, что я хочу её продать и принести деньги матери. Никакой лирики или творчества. Ничего личного, только бизнес, как говорят американцы.

Василий Михайлович посмотрел на меня уважительно и понимающе покивал головой. Мне показалось, что в его глазах блеснули слёзы. Пряча глаза, он достал какую-то плату с деталями, батарейкой и переменным резистором, подключил её к моему «фузу», а фуз к динамику. В фузе тоже, кстати, была девятивольтовая батарейка «Крона».

Василий Михайлович включил свой агрегат и из динамика «резануло» так, что из зала выскочили с выпученными глазами Мишка с его матерью.

— Вася! — вскричала она. — Что это такое! Девять часов ночи.

На лице Василия Михайловича расплывалась улыбка.

— Вот это звук! — покачал головой из стороны в сторону он. — Мёртвого поднимет. Похоже на гитарный звук?

Я, честно говоря, тоже слегка прифигел.

— Похоже. Что это у вас?

Мужчина пожал плечами.

— Дверной звонок сделал. Он как кот мяучит, но мерзко так, что сняли мы его.

— А-а-а… Да-да… Помню-помню. Было у вас, что-то похожее на квакание лягушки.

— Ага-ага, — он заулыбался. — Его можно регулировать вот этим резистором. Хоть квакание, хоть мяукание. А тут… Пикируюший бомбардировщик.

— А оригинальный звук включите, пожалуйста.

Оригинальным звуком являлся мерзкий писк, похожий на звук третьей струны, снятый плохим звукоснимателем.

— Понятно. В общем-то работает. Надо паять корпус. Поможете?

— Какой вопрос? Конечно. Прямо на работе и спаяю. Я же сварщиком сейчас работаю на ТЭЦ. Там аргоном и сварю из медных пластин.

— Не-не… Надо обязательно согнуть четыре лепестка и сварить тогда уж медным электродом для сварки меди. Мы не будем эту машинку красить, а шлифанём, полирнём и лаком покроем. Основание тоже медным будет. На четырёх винтах. Под винты внутри трубки приварить надо и нарезать в них резьбу. Я вам рисунокпринёс.

Василий Михайлович посмотрел рисунок с подробным эскизом, нарисованный вполне сносно. Рука твердела и линии получались более-менее ровные.

— У тебя хорошая рука. Рисуешь?

— Да, какой, хорошая? — возмутился я. — Прямую линию с трудом…

— Не-не… Я вижу. Сам в молодости увлекался рисованием и масляной живописью.

— Масло — это серьёзно. Покажете работы? — проявил я внимание к интересам будущего «бизнес партнёра».

— Давно это было, — махнул он рукой. — Кое какие картины дома в деревне остались. Сейчас только карандашом… Иногда.

— Понятно. Вот тут, — ткнул я пальцем в рисунок и перевода беседу в деловую плоскость, — штекерные пальчиковые разъёмы типа «мама» должны стоять. Они в телефонах старых использовались и на наших военных рациях. Не знаю, где взять.

— Чак, что ли? — спросил Михалыч. — Так есть у меня парочка. Демонтировали мы как-то старый коммутатор в порту. Вот и завалялись. Сейчас.

Василий Михайлович вышел на балкон и поковырялся в древнем холодильнике «Саратов», используемом им, судя по всему, как шкаф.

— Вот, — показал он две пары «чаков», воткнутые в родные гнёзда. — Оно?

— Оно, — радостно выдохнул я.

С чаками всегда были проблемы.

— А там, где вы их брали, больше нет?

— Телефонистом в порту Семёныч. Никто его не выгонит, как бы не хотели. Только он знает, что куда идёт и с чем соединяется. Телефония девица с причудами. Можно и до Берлина дозвониться за бесплатно, если знать как. Семёныч знает, так как имеет там родственников. У него в кладовой есть всё, что когда-то стояло в порту. Там такие закрома…

Мишкин отец покачал головой.

— Он нам нужен, Василий Михайлович. Берём в долю?

— Нам? — удивился «будущий бизнес партнёр». — В долю? Мы, что, банда?

Он снисходительно улыбнулся уголками губ.

— Мы — партнёры по бизнесу.

— О, как! И какой же бизнес мы станем, э-э-э, развивать.

— Начитанный дядька, — подумал я. — А всего лишь простой сварщик. Или радист? Ну, точно, высшего образования у него нет. А рассуждает, как… Здраво рассуждает. Вот они лучшие кадры СССР! Золотой фонд на котором страна продержится до двадцатых годов третьего тысячелетия! Средний класс! Какой,нахрен, средний класс? Элита!

— Примочки. Кроме этой, будем и другие звукоимитаторы делать. Музыкантам нравится со звуком экспериментировать. Каждый ищет своё звучание инструмента. Сейчас это тренд в зарубежной эстраде. А наши им подражают, значит спрос ожидается сумасшедшим.