Джордж Вашингтон. Его жизнь, военная и общественная деятельность

Эта стычка была сигналом к семилетней войне между Францией и Великобританией. Так как в это время война не была еще объявлена, то каждое из правительств обвиняло другое в нарушении мира. Французы называли Вашингтона убийцей Жюмонвилля; но Вашингтон доказал, что имел полное основание считать Жюмонвилля шпионом, что подтверждалось, между прочим, бумагами, найденными при Жюмонвилле.

Под командой Вашингтона находилось в это время 400 человек, и с их помощью он соорудил нечто вроде укрепления на месте, где стоял его лагерь. Так возник форт Нецессити, который в начале июля был атакован 1500 французами. Несмотря на все старания Вашингтона и на личное участие его в работах, форт укреплен был плохо, и англичанам пришлось согласиться на предлагаемые французами условия капитуляции. Условия эти заключались в том, что отряду Вашингтона разрешалось отступить, обязавшись в течение года не делать нападений на французов.

Несмотря на неудачный исход экспедиции, виргинское законодательное собрание выразило Вашингтону благодарность за услуги, оказанные отечеству. Вскоре, однако, оскорбленный тем, что губернатор решил уничтожить в виргинской армии чины выше капитана, Вашингтон, дороживший своим чином подполковника, дарованным ему по желанию народа, вышел в отставку и отправился в Маунт-Вернон. Там он с нетерпением ожидал возможности вступить в армию, не теряя своего достоинства. Это его желание скоро исполнилось.

В начале весны 1755 года Англия наконец приняла участие в войне своих колонистов с французами. В Виргинию прислано было два регулярных полка под начальством генерала Брэддока, который решил отнять у французов крепость Дюкен. Брэддок был храбрый воин, хорошо знакомый с военным делом, как оно было поставлено в Европе; но он не знал ни страны, куда явился, ни приемов войны, заимствованных плантаторами у индейцев. Пришлось привлечь к делу офицеров из американцев, лучше посвященных в местные условия; между прочим, наслышавшись об опытности Вашингтона, Брэддок старался и его привлечь в свое войско. Вашингтон с радостью согласился, рассчитывая быть полезным английскому генералу, и поступил в его штаб в качестве волонтера; вскоре, однако, он назначен был адъютантом Брэддока. Но Брэддок как рутинер никак не мог освоиться с новыми условиями, в которых приходилось сражаться; тем не менее, он не решался следовать советам своего молодого адъютанта и с недоверием относился к планам Вашингтона, казавшимся ему неприложимыми к делу. Несмотря на просьбы и возражения Вашингтона, Брэддок непременно хотел подчинить виргинских стрелков европейской дисциплине; высокомерно относясь к диким индейцам, он не желал заключать союзов с индейскими племенами и пользоваться услугами индейских разведчиков; и вместо того, чтобы, не теряя времени, двигаться вперед и напасть на неприятеля, пока силы его еще были рассеяны, английский генерал хотел совершить поход по всем правилам военного искусства, так что на каждом шагу приходилось останавливаться среди дремучих лесов, лишенных всяких путей сообщения. Образ действий генерала приводил Вашингтона в отчаяние; душевное состояние его еще более ухудшилось, когда вдруг посреди экспедиции он опасно захворал, так что его пришлось тащить по почти непроходимым местам в экипаже, где он предавался самым безотрадным мыслям. Англичане между тем приближались к форту Дюкен; в день переправы через реку Мононгахила Вашингтон, еще больной, сел верхом на лошадь и занял свое место рядом с генералом. Едва успели солдаты Брэддока перебраться на другой берег и в наилучшем порядке вступить в лес, как вдруг на авангард со всех сторон посыпался град пуль. Неприятель, однако, был невидим. Солдаты пришли в замешательство; одни виргинцы, привыкшие к подобным неожиданностям, сохранили хладнокровие. Не обращая внимания на запрет генерала, они рассыпались по лесу, чтобы, на манер индейцев, сражаться, спрятавшись за деревья; регулярные отряды стали отступать, и скоро началась такая паника, что все усилия Брэддока восстановить порядок оказывались бесполезными. В течение трех часов французы и индейцы, спрятавшиеся за деревьями и в оврагах, обстреливали англичан, из которых половина осталась на месте. Генерал и лучшие его офицеры были смертельно ранены.

Во время битвы Вашингтон, несмотря на свою физическую слабость, проявил изумительную смелость и присутствие духа. Под градом пуль он бросался во все стороны, стараясь остановить бегущих и ободрить их своим примером; под ним убито было две лошади, сюртук его был прострелен в нескольких местах, но сам он остался невредимым. Все старания его поддержать мужество английских солдат были, однако, тщетны. Битва была безвозвратно проиграна. “Нас позорно побили, – писал Вашингтон, – мы побиты горстью французов, которые, вероятно, хотели только помешать нашему движению. Я убежден, что французов было не больше 300 человек, тогда как наше войско насчитывало до 1300 человек. Виргинцы проявили замечательную храбрость и почти все погибли – благодаря позорному поведению так называемого регулярного войска~”