Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 1

– Тереза! – строго и внушительно сказал Жак. – Выслушайте меня, дорогая: это всего на одну ночь, молодой человек в первый раз в Париже, я его сюда привел. Я не хочу, чтобы он ночевал на постоялом дворе, даже если мне придется уступить ему свою постель.

Старик уже второй раз пытался действовать наперекор жене. Он замолчал и стал ждать, что она скажет.

Пока он говорил, Тереза не сводила с него внимательных глаз, следя за каждым мускулом его лица. Кажется, она поняла, что бороться бесполезно, и резко переменила тактику.

Ей не удалось одолеть Жильбера – тогда она решила сделать вид, что принимает его сторону. Да ведь на самом деле союзники чаще всего и предают!

– Раз вы привели этого юношу в дом, – сказала она, – стало быть, вы хорошо его знаете, и тогда ему лучше остаться у нас. Я постелю ему в вашем кабинете, рядом с бумагами.

– Нет, нет, – с живостью возразил Жак, – кабинет не место для ночлега: можно нечаянно поджечь бумаги.

– Подумаешь, несчастье! – пробормотала Тереза. Она громко спросила:

– Тогда, может, в прихожей, рядом с буфетом?

– Тоже не годится, – Ну, я вижу, что, несмотря на наше желание ему помочь, это невозможно, потому что остаются только наши с вами спальни.

– Мне кажется, Тереза, что вы плохо ищете.

– Я?

– Ну конечно! Разве у нас нет мансарды?

– Вы имеете в виду чердак?

– Да нет, какой же это чердак? Скорее верхняя комната, вполне подходящая, с видом на восхитительные сады, а в Париже это не часто встретишь.

– Да мне все равно, сударь, – заметил Жильбер, – я за счастье почту переночевать и на чердаке, клянусь вам.

– Это невозможно, – возразила Тереза, – я там сушу белье.

– Молодой человек ничего не тронет, – проговорил старик. – Друг мой, будьте осторожны и проследите, чтобы ничего не случилось с бельем нашей хозяюшки, не так ли?

– Можете быть покойны, сударь. Жак поднялся и подошел к Терезе.

– Видите ли, дорогая, я не хотел бы потерять этого юношу. Париж – опасный город, а здесь мы за ним присмотрим.

– Вы решили заняться его воспитанием? Так ваш ученик будет платить за пансион?

– Нет, но я вам ручаюсь, что он ничего не будет вам стоить. Начиная с завтрашнего дня, он будет питаться отдельно. А что касается ночлега, то, так как мы почти не пользуемся мансардой, позволим ему пожить там даром.

– Как все бездельники скоро находят общий язык! – пожимая плечами, пробормотала Тереза.

– Сударь! – сказал Жильбер, более хозяина уставший от этой борьбы, в которой приходилось отвоевывать пядь за пядью. Его унижало такое гостеприимство. – Я не привык никого стеснять и, уж конечно, не стану мешать и вам, ведь вы были так добры ко мне! Позвольте мне удалиться. Когда мы с вами шли по мосту, я заметил по ту сторону деревья, а под ними – скамейки. Уверяю вас, что я прекрасно высплюсь на одной из них.

– Ну да, – проговорил Жак, – не хватало только, чтобы вас, словно бродягу, забрал патруль!

– Вот хорошо бы!.. – едва слышно пробормотала Тереза, прибиравшая со стола.

– Пойдемте, пойдемте, молодой человек, – пригласил его Жак, – насколько я помню, наверху есть прекрасный соломенный тюфяк. Это в любом случае лучше, чем скамейка. А раз вы готовы были расположиться на скамье…

– Сударь, я всю жизнь спал только на соломе! – подхватил Жильбер. – Знаете, я задыхаюсь под шерстяным одеялом, – солгал он.

Жак улыбнулся.

– Да, солома и впрямь освежает, – согласился он, – возьмите со стола свечной огарок и следуйте за мной.

Тереза даже не взглянула в сторону Жака. Она вздохнула, потому что поняла, что проиграла.

Жильбер поднялся с серьезным видом и последовал за своим благодетелем.

Проходя через переднюю, Жильбер обратил внимание на кувшин с водой.

– Сударь! В Париже вода дорогая?

– Нет, друг мой, но даже если бы она стоила дорого, вода и хлеб – это две вещи, в которых человек никогда не должен отказывать просящему.

– В Таверне вода ничего не стоила, а ведь чистота – привилегия бедняка.

– Берите, берите, мой друг, – проговорил Жак, указывая Жильберу на большой фарфоровый кувшин.

И он двинулся вперед, удивляясь тому, что открывал в этом юном существе стойкость простолюдина и в то же время повадки аристократа.

Глава 12.

МАНСАРДА ГОСПОДИНА ЖАКА

Лестница, узкая и крутая в конце коридора, в том месте, где Жильбер споткнулся о первую ступеньку, становилась еще уже, еще круче уходила вверх после третьего этажа, где была квартира Жака. Старик и находившийся под его покровительством юноша с большим трудом поднялись наверх. На этот раз Тереза оказалась права: это был обычный чердак, разделенный перегородками на четыре части, из которых три были нежилыми.

Крыша под острым углом уходила вверх. Посреди ската было прорезано слуховое оконце. Оно было не застеклено и пропускало свет и воздух. Света было маловато, а вот воздуха – в избытке, особенно в зимнюю стужу.

К счастью, лето было не за горами, однако и теперь на чердаке гулял ветер; он едва не задул свечу, которую нес Жильбер.