Читаем Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 2 полностью

– Говорите же, ваше высокопреосвященство! – в нетерпении воскликнула графиня.

– Джузеппе Бальзамо.

Графиня сложила руки и взглянула на Ришелье. Тот почесал кончик носа и бросил взгляд на графиню.

– А что, дьявол в самом деле черный? – неожиданно спросила графиня.

– Дьявол, графиня? Я его не видел.

– Зачем вы у него об этом спрашиваете, графиня? – вскричал Ришелье. – Ничего себе, хорошенькая компания для кардинала!

– А вам гадают, не показывая сатану? – спросила графиня.

– Ну разумеется! – отвечал кардинал. – Сатану показывают простолюдинам; когда имеют дело с нами, обходятся и без него.

– Что бы вы ни говорили, принц, – продолжала графиня Дю Барри, – во всем этом есть какая-то чертовщина!

– Ну еще бы! Я тоже так думаю!

– Зеленые огоньки, не так ли? Привидения, адский котел, из которого отвратительно несет горелым?

– Ничуть не бывало! У моего колдуна прекрасные манеры. Это галантный кавалер, и он оказывает прекрасный прием.

– Не желаете ли заказать у этого колдуна свой гороскоп, графиня? – спросил Ришелье.

– Признаться, я сгораю от нетерпения!

– Ну так закажите, графиня!

– А где это все происходит? – спросила графиня Дю Барри в надежде, что кардинал даст ей необходимые сведения.

– В очаровательной комнате, весьма кокетливо меблированной.

Графине большого труда стоило скрыть свое нетерпение.

– Прекрасно! А дом?

– Дом вполне благопристойного вида, хотя и несколько странной архитектуры.

Графиня постукивала ножкой от досады, что ее не понимают.

Ришелье пришел ей на помощь.

– Разве вы не видите, ваше высокопреосвященство, – заговорил он, – что графиня вне себя оттого, что до сих пор не знает, где живет ваш колдун?

– Где он живет, вы спрашиваете?

– Да.

– А-а, прекрасно! – отвечал кардинал. – Однако… Погодите-ка.., нет.., да.., нет… Это в Маре, почти на углу бульвара и улицы Сен-Франсуа, Сен-Анастаз.., нет. В общем, имя какого-то святого.

– Да, но какого? Вы-то всех их должны знать!..

– Нет, я, напротив, знаю их очень плохо, – признался кардинал. – Впрочем, погодите: мой бестолковый лакей должен это знать.

– Ну конечно! – воскликнул герцог. – Мы его посадили на запятках. Остановите, Шампань, стойте!

Герцог подергал за веревочку, привязанную к мизинцу кучера.

Кучер резко осадил нервных коней.

– Олив! – обратился кардинал к лакею. – Ты здесь, бездельник?

– Здесь, ваше высокопреосвященство.

– Ты не помнишь, где я был недавно в Маре поздно вечером?

Лакей отлично слышал весь разговор, но сделал вид, что не понимает, о чем идет речь.

– В Маре?.. – переспросил он, словно пытаясь припомнить.

– Ну да, рядом с бульваром.

– А когда это было, ваше высокопреосвященство?

– В тот день, когда я возвращался из Сен-Дени.

– Из Сен-Дени? – повторил Олив, набивая себе цену и вместе с тем стараясь, чтобы все выглядело естественно.

– Ну да, из Сен-Дени. Карета меня ждала на бульваре, если не ошибаюсь.

– Припоминаю, ваше высокопреосвященство, припоминаю. Еще какой-то человек бросил мне в карету очень тяжелый мешок. Вот теперь вспомнил.

– Может быть, это все так и было, – заметил кардинал, – но кто тебя спрашивает об этом, скотина?

– А что угодно знать вашему высокопреосвященству?

– Название улицы.

– Сен-Клод, ваше высокопреосвященство.

– Клод! Верно! – вскричал кардинал. – Я же говорил, что какой-то святой!

– Улица Сен-Клод! – повторила графиня, бросив на Ришелье такой выразительный взгляд, что маршал, опасаясь по обыкновению, как бы кто не разгадал его тайны, особенно когда дело касалось заговора, прервал графиню, обратившись к ней со словами:

– Смотрите, графиня: король!

– Где?

– Вон там.

– Король! Король! – закричала графиня. – Левее, Шампань, сворачивай налево, чтобы его величество нас не заметил.

– Почему, графиня? – спросил озадаченный кардинал. – Я полагал, напротив, что вы меня везете к его величеству.

– Да, правда, вы же хотите видеть короля!..

– Я за этим и приехал, графиня.

– Ну хорошо, вас отвезут к королю.

– А вас?

– А мы останемся здесь.

– Но, графиня…

– Не стесняйтесь, принц, умоляю вас: у каждого могут быть свои дела. Король сейчас вон там, в каштановой роще. У вас есть дело к королю – ну и чудесно. Шампань!

Шампань резко осадил коней.

– Шампань! Дайте нам выйти и отвезите его высокопреосвященство к королю.

– Как! Я поеду один, графиня?

– Вы же просили у короля аудиенции, господин кардинал!

– Да, просил.

– Так у вас будет возможность поговорить с ним с глазу на глаз.

– Вы чересчур добры ко мне.

Прелат галантно склонился к ручке графини Дю Барри.

– Куда же вы сами решили удалиться, графиня? – спросил он.

– Да вот сюда, под дуб.

– Король будет вас разыскивать.

– Тем лучше.

– Он будет обеспокоен тем, что вас нет.

– Я буду только рада, если он помучается.

– Вы восхитительны, графиня.

– Именно это и говорит мне король, когда я его мучаю. Шампань! После того, как вы отвезете его высокопреосвященство, возвращайтесь галопом.

– Слушаюсь, ваше сиятельство.

– Прощайте, герцог, – проговорил кардинал.

– До свидания, ваше высокопреосвященство, – отозвался герцог.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза