E-mail: белая@одинокая

Почему так долго? Сама не знаю. Но мне хотелось надушиться «Этернити» сильнее, чем обычно, и нанести больше помады и больше коричневых теней, и надеть те изящные хрустальные бусы, которые лежали у меня целую вечность и которых я ни разу еще не носила. Я никогда особенно не прихорашивалась для Джодиных пикников: шансы встретить там Кандидата (как выражалась Хилари в старые добрые времена) были нулевые. Но если уж я отправляюсь в страну раскатывающих на велосипедах лесбиянок, то чувствовать себя хочу истинной женщиной. Мне и самой не нравился ход моих мыслей, но что поделаешь. К черту политкорректное!!.. если мою подругу детства похитили зеленые твари с щупальцами на головах.

И вот я прошла по дому Джоди и Диди (входная дверь, как обычно, нараспашку) мимо черно-белых снимков Фриды Кейло в коридоре, мимо ванной комнаты с дымящимися ароматическими палочками и очутилась в саду. И увидела там сидящих рядышком Натали и Хилари — и куда же подевались все мои предубеждения и страхи.

Они сидели в тени авокадо. У Натали, облаченной в длинное коричневое платье в стиле Лоры Эшли, были каштановые локоны и загорелые щиколотки. Она оказалась довольно упитанной. А Хилари над чем-то хихикала, да-да, просто хихикала и выглядела совершенно как обычно — все в тех же бриджах. Безо всяких питбулей. Даже зеркальных очков не было. И кожаных поясов с заклепками.

Хилари заметила меня и замахала рукой.

— А это Натали.

— Привет.

И я уже открыла рот для тщательно отрепетированной и такой непринужденной, беззаботной болтовни о вегетарианских пикниках (должна же я была подготовиться к этому кошмарному моменту, верно?), как Натали меня опередила:

— Я только что видела своего бывшего мужа в супермаркете, представляете?! Он покупал мягкую туалетную бумагу. Когда мы жили вместе, у нас мягкой туалетной бумаги и в помине не было! И эта бумага была в цветочек! — Она изобразила ужас на лице. — И я так обрадовалась, увидев, что у него тележка с застревающим колесиком, — ведь обычно именно мне такая достается. И еще я не удержалась, посмотрела, нет ли у него там одного шоколадного эклера, — это же верный способ проверить, одинокий мужчина или нет, вы знаете? Но кроме рулонов туалетной бумаги там лежала только банка сардинок. Для котика. Себе мы сардинок никогда не покупали, но котик — это святое!

Натали болтала без умолку, а Хилари наблюдала за ней, посмеиваясь и покусывая кончик пальца — верный признак, что она и веселится, и нервничает одновременно. А мне нравилась Натали — да и как она могла не понравиться? И если уж Хилари решила отправиться в лесбийский мир — переселиться на Лесбос, образно выражаясь, — то начинать надо с кем-нибудь вроде Натали. С женщиной, которая обожглась на мужчинах — и на этом с ними покончила. Как сама Хилари.

— Смотрите, — продолжала Натали после пятисекундной передышки, — они готовят картофельный салат, как и тогда, в первый вечер, помните? — Она подтолкнула руку Хилари. — Там еще эти весенние луковицы. Хотя, может быть, это маринованные луковицы, я просто не помню. — Тут она повернулась ко мне. — Я о вас столько всего слышала! Наверное, банально звучит, но это правда. Джоди рассказывала, что у вас есть доступ в Интернет, и я вас хотела как раз об этом расспросить, потому что там непременно должна быть такая маленькая страничка, где сказано, как устроить свою собственную ферму гусениц. Думаю, у меня разрешились бы очень многие проблемы, если бы я завела ферму гусениц.

Как распознать большую любовь? Может, то, как Хилари и Натали сидят у стены Джодиного сада, совершенно одинаково закинув ногу на ногу, — и есть ее верный признак? Что-то подсказывало мне — нет. Я вспомнила, как Хилари отправилась на каникулы в Италию. Она посылала мне из Флоренции бесконечные письма про то, как недорого там можно купить участок в деревне, какие там потрясающие люди, и какая фантастическая погода, и как же ей безразлично, увидит ли она еще когда-нибудь Австралию. А потом Хилари вернулась в Сидней и все реже и реже вспоминала Италию. Вызывающие майки с вышивкой, которые Хилари накупила в Риме, исчезли в недрах ее шкафа; она перестала вставлять итальянские словечки и готовить пасту, и даже итальянский загар ее сошел.

Я смотрела на Натали, и у меня возникало предчувствие, что ее ждет судьба, схожая с судьбой Италии. И — конечно, не следовало бы мне на это надеяться, но я тем не менее надеялась — лесбийские страсти окажутся для Хилари миром, где она лишь погостит, а не поселится навсегда.

Между тем Диди раздала то, что издали походило на колбасу, но при ближайшем рассмотрении оказалось маринованными баклажанами, искусно замаскированными под мясо. Следом появилась и Джоди, предлагавшая женщинам (а также двум мужчинам и четырем собакам) клубничные дайки-ри. Как обычно, пластиковых стульев не хватило, но среди собравшихся обнаружились приверженцы йоги, и они с удовольствием расселись, скрестив ноги.