Е.Н. Отт и Ехидна (СИ)

Тело енота заискрилось, контуры начали размываться, и вот уже на траве лежит человек… мужчина. Как это вообще возможно?

Соня ничего не понимала… Нина Ивановна посмотрела на некроманта, который что-то колдовал над тушкой Евгения, а потом ловким движением перехватила у Сони дочку.

— Иди к нему! НУ!!!

И столько власти было в ее словах… может, и не так она бездарна, как сама считала? Соня послушно поползла вперед. Ноги не держали…

Мужчина на траве… кажется, она видела его один раз. Во сне?

— Еня? — тихонько позвала она. — Енечка?

Второй, «холодный» сощурился на Соню.

— О! Ну-ка, поближе сюда… не бойся, вот так, я отойду…

Соня послушалась. И оказалась совсем рядом с лицом Евгения. Медленно протянула руку, коснулась его ладонью…

— Енечка, Еня…

А потом наклонилась — и коснулась губами его губ. Словно так и надо было.

И теплые губы шевельнулись ей навстречу.

* * *

— Точное условие проклятия я помню, — некромант из вежливости отвернулся от целующейся парочки. — Быть ему енотом, пока не полюбит больше жизни и своей жизнью ради кого-то не пожертвует.

— И?

— Проклятие снято, а рана… подозреваю, она заживет и сама.

— Он-то понятно. А Соня?

— Вы, женщины, народ загадочный. Поди, пойми вас.

Фелиция беззлобно треснула некроманта по затылку.

— Погоди у меня!

— Да, тетушка Фели. Как скажете, тетушка.

Фелиция только зубами скрипнула.

— Вот ты язва!

— Потом поругаетесь, рыкнула Нина Ивановна, правда, шепотом, чтобы не напугать малышку. — Мне не хотите объяснить, что произошло?

— На Евгения было наложено проклятье. Сейчас оно спало, он принял свой истинный облик.

— А рана?

— Я смог удержать его душу, ненадолго, а когда проклятье спало, он принял ровно тот облик, который у него был. ДО проклятья. Рана просто затянется.

— Так… а что вы говорили про полюбит больше жизни?

— Это было основным условием, — вздохнула Фелиция. — Ведьма посчитала, что эгоист и подонок любить не способен, это не условие было, а издевка.

— Не способен, как же! — фыркнула Нина Ивановна. — Вижу я… вот только что Сонька скажет?

Фелиция подумала пару минут.

— Ну… будем надеяться, что ему голову не оторвут.

— Я сделаю вид, что я ничего вот этого не слышал. О проклятьях, — подошел Павел Семенович. — Вы пока тут побудете? Мне бы надо вот этих двоих отвезти в город… а вот как вы доберетесь?

Нина Ивановна пожала плечами.

— Как-как? На чем-то же эти типы сюда приехали?

— Да.

— Вот и отлично. Я машину и поведу.

— У вас прав нет, — погрозил пальцем участковый.

— Прав нет, а навыки есть, — отмахнулась Нина Ивановна. — Чего там уметь-то? Да и ночь сейчас, народу мало, не врежемся ни в кого.

— Нет, Нина Ивановна, так это не сработает. Там, в машине, улики могут быть, а вы их мигом все затопчете. Давайте мы лучше такси вызовем?

— Так и поедут они сюда!

— Я знакомого вызову, — пообещал участковый.

Павел Семенович дураком не был, и понимал, что некоторые вещи лучше людям не показывать. И не объяснять, в том числе.

Хммм…

Может, вообще представить так, словно на этих двоих напало дикое животное? К примеру, поехали парни вдвоем, в деревню… зачем поехали? Да кто ж их знает! Может, любят они друг друга, вместе побыть хотели. Сейчас это бывает, насмотрятся на всякие извращения, начитаются — и пожалуйста!

Только на природе уединились, а на них дикое животное напало! Опасное и хищное.

Енот?

Может, и енот. Бежал тут какой-то бешеный… енот — это ведь не обязательно милая пушистая няшка. У него и когти есть, и клыки, и ума побольше, чем у некоторых людей.

Все лучше, чем в расследование ввязываться. Потому что, если это начать… нет, травматологом тут не обойдется, тут придется всем психиатра вызывать.

Но вслух участковый этого не сказал.

— Нина Ивановна, вы отправляйтесь домой, а я утром или загляну, или позвоню. Хорошо?

Нина Ивановна подозрительно посмотрела, а потом махнула рукой.

— Ладно. Сделаем.

Оглянулась через плечо, и тут же подскочила.

— Женя, ты Марту взять можешь? Она мне сейчас все руки оторвет!

— Да, конечно. Иди сюда, радость моя маленькая!

— Еня!

Вот уж кто ни в чем не сомневался.

Для Марты все было просто и понятно. У нее был самый лучший в мире енот, а теперь у нее еще и самый лучший в мире папа.

* * *

Домой Соня ехала, как под наркозом. Или… бывает такое ощущение. Вроде и спишь, и знаешь, что спишь, и сон такой реальный…

Что вокруг происходит?

Енот, который не енот, а мужчина.

И она с ним целовалась. И Марта у него на руках.

И… он красивый. Совсем, как сказочный принц… вот уж такого точно не бывает! Чтобы такие мужчины обращали внимание на толстых маникюрш с ребенком?

Бред. И еще раз — бред!

Но ведь сидит же рядом, и Марту к себе прижимает одной рукой, а второй крепко держит Сонину ладонь. И так смотрит…

Словно Соня как-то очень привлекательно выглядит. Точно — бред.

А эти двое?

Ладно, Нина Ивановна, в нее Соня поверить могла. Если где-то происходит что-то интересное, она там окажется. Это логично и понятно. Но еще двое людей-то откуда?

Про Сеню и Игоря Соня вообще не вспоминала, если честно. Не до них.

Возле доме Нина Ивановна уверенно разделила всю компанию.