Эдгар По. Сумрачный гений

«Мой дорогой По, — мне грустно видеть вас в столь плачевном состоянии, о коем ваше письмо свидетельствует. Это странно, что как раз в то время, когда все вас хвалят и когда Судьба начала вам улыбаться, вы становитесь жертвой злодейских духов уныния. Связано это, однако, с вашим возрастом и складом характера. Но будьте уверены — немного решимости, и вы сможете повергнуть врага навсегда. Вставайте пораньше, живите полно и свободно, водите дружбу с людьми веселого нрава, и я не сомневаюсь, что скоро вы сможете послать к дьяволу все ваши тревоги. Несомненно, отныне вы будете преуспевать на стезе литературы и умножите не только собственные жизненные блага, но и писательскую известность, которая — мне доставляет большое удовольствие сообщить это вам — повсеместно растет. Кстати, не могли бы вы написать несколько забавных пьесок — на манер французских водевилей? Если вы захотите (я думаю, вы легко сможете это), то их можно было бы неплохо пристроить, продав нью-йоркским антрепренерам. Мне хотелось, чтобы вы подумали над этим предложением».

Едва ли По мог «подумать над предложением». Его терзали одиночество, отчаяние и мысли о самоубийстве. Он пил, чтобы преодолеть это состояние. Но от вина становилось только хуже. А потом — в один не самый прекрасный день — в редакции объявился мистер Уайт. Его новый помощник справлялся со своими обязанностями, но на него жаловались (видимо, сотрудники), утверждая, что «когда он выпьет, с ним совершенно невозможно иметь дела».

Мы не знаем, когда точно и в каких выражениях был произведен «разбор полетов», но, судя по всему, это случилось едва ли позднее десятых чисел сентября. Потому что уже 22 сентября Эдгар По совершенно определенно был в Балтиморе: этой датой помечена брачная лицензия, разрешавшая ему взять в жены Вирджинию Клемм.

В многочисленных биографиях поэта история его женитьбы расцвечена множеством живописных подробностей. Нет смысла воспроизводить даже некоторые из них, поскольку факты (а также отсутствие объективных свидетельств), к сожалению, их не подтверждают. Мы можем только предположить, что по возвращении По в дом на Эмити-стрит произошло решительное объяснение между ним и Клеммами. Очевидным результатом этого объяснения стал отказ тетушки и племянницы от переезда в семью Нельсона По. Очевидно, тогда же кузену «Эдди» была обещана и рука Вирджинии. Выправка лицензии Эдгаром По вовсе не означала скорой (а тем более немедленной) брачной церемонии, как полагали иные биографы поэта. Не было не только апокрифического тайного венчания, но, скорее всего, не было и официального обручения — разве что По, придававший большое значение символам и ритуалам, по собственному почину купил кольцо и надел его на палец своей кузине. Оформление брачной лицензии, вероятно, из той же области — символов и ритуалов. Беспокойно-мнительному ипохондрику По очень важно было знать, что никаких формальных препятствий к браку с кузиной не существует.

Нашего современника, вероятно, удивит, что лицензия была выдана на брак с девушкой (да какой там девушкой — девочкой!) тринадцати лет. Но времена были совсем иные. Случалось, замуж выходили и в тринадцать, и даже в двенадцать лет. В связи с этим вспомним хотя бы бабушку и матушку нашего героя — в тринадцать обе были замужними особами.

Как бы там ни было, все, что произошло с Эдгаром По в Балтиморе, оказало на него целебное, преображающее воздействие. Приступ закончился, унося с собой паническое состояние и мысли о самоубийстве. Болезнь отступила. К нему вернулась способность адекватно воспринимать действительность. Естественным следствием этого стало письмо поэта в Ричмонд, Т. Уайту, с просьбой взять его обратно.

К сожалению, письмо это не сохранилось, и мы можем только гадать, какие объяснения, обещания, резоны и аргументы представил наш герой своему недавнему работодателю. Вполне возможно, что не обошлось и без заступничества покровителя — Дж. Кеннеди. Вероятно, что и он написал Уайту, обещая, что ничего подобного впредь не случится.

29 сентября Уайт ответил своему помощнику: