Единственные

Забавно наблюдать, как меняется мирок на плоскости. Вот только что в магазинах были одни цены – а теперь уже другие. В сквере вдруг образовался митинг – люди клянутся завоевать демократию, как будто они знают, что это такое.

Регина проезжает мимо на своей второй машине. Непросто ей далось это умение, первую машину она разбила. Дядя Лева был прав, присоветовав взять самую дешевую иномарку, все равно она и двух месяцев не продержится. Регина едет в свой цех, чтобы взять готовую продукцию, кожаные сумки из кусочков, и отвезти в магазины. Но ей все меньше нравится возня с производством. Она устала нанимать и прогонять швей, ругаться из-за кривых швов. Ее сфера все-таки торговля. И Регина думает, как преподнести дядям, Леве и Алику, модное слово «бутик».

Рома и Гена Ветлугин издали смотрят на митинг.

– Это добром не кончится, – говорит Гена. Рома кивает.

Рома сильно изменился. Как-то поширел, стрижется коротко, прежнего тонкого и лохматого мальчика с восторженной рожицей нет. Вообще не было! Самое внезапное – вот такой он стал нравиться женщинам. Но втравить Рому в служебный роман совершенно невозможно. У тех, кто его давно знает, ощущение: он закаменел. И та девушка, неуловимо похожая на Илону, которая стоит возле Ромы с Яшкой, с интересом на них поглядывая, ничего не добьется. Впрочем, трудно сказать, чего она добивается. Мимо проходит мужчина, их взгляды встречаются, и, как обычные люди узнают друг друга в новой одежде, так эти узнали друг друга с новыми лицами. И почти беззвучно прошелестело:

– Привет, Однолюбка!

– Привет, Однолюб!..

Роме не до приключений. Яшка из отдела культуры предложил ему авантюру – выпускать газету «Секс-шанс». «Да ее за одно название брать будут!», – утверждал Яшка. Он все неплохо продумал – платные брачные и не слишком брачные объявления, сексуальный ликбез, карикатуры, которые можно надергать из заграничных журналов. Прошло время серьезных газет и статей про соцсоревнование, – так рассуждает Яшка, и он прав. Он предлагает Роме должность редактора. Выпускать можно старыми силами, привлечь свой собственный коллектив – что он, раз в неделю четырехполоску не потянет? Правда, непонятно, как уговорить Варвару Павловну.

Она все еще работает. Говорит, что дома помрет от тоски. Даже смеется – ее из редакции ногами вперед вынесут.

А вон там перебегают дорогу школьники, и среди них – Ксюша, одетая со всей роскошью, какая только доступна Анне Ильиничне с Лидой, в великолепнейших кроссовках. Настало время наряжать девочку, – так говорит Анна Ильинична, – и настало время припасать полено. Ксюша не красавица, но обязательно найдется хулиган, чтобы зажать ее в уголке и тискать. Так вот – этого не будет!

Анна Ильинична сильно постарела, но не сдается. Командует, может и шваброй замахнуться. Лида слушается. Поскольку Анна Ильинична уже на пенсии, то может провожать Ксюшу в школу и встречать из школы. Вот она стоит на углу, глядит на школьников и высматривает, не лапает ли кто внучку. Нет, не лапают, Ксюша не первая красавица в классе и даже не вторая.

– Ксюшенька! – зовет Анна Ильинична. – Пойдем, сведу тебя в одно местечко, тебе понравится.

Ксюше не очень хочется расставаться с одноклассниками, но делать нечего – и Анна Ильинична, вцепившись в ее локоть, ведет внучку полтора квартала. Они останавливаются возле большой двери, над которой загадочная вывеска «Pon-Bir». В городе появились модные салоны, где работают люди с мало кому понятной профессией «дизайнер». Анна Ильинична как-то набрела на этот «Pon-Bir», изучила витрину, зашла вовнутрь и исследовала цены. К ее чести следует сказать, что, приученная Региной к изучению модных журналов, она знает, что теперь носят, и не ужасается, увидев очередной писк моды.

Илоны не видно. Где-то прячется. Может, спит у Нюши. А может, и не у Нюши. Но и не у Оли – с Олей она разругалась в пух и прах, и даже то, что вместе с комбинезоном пропали Олины вещи, Илону не смягчило – думай, дура, кого в дом приглашаешь! Естественно, никто из гостей в воровстве не признался.

Треклятый комбинезон стал символом того, что все в жизни пропало.

А вот Галочка с Толиком и двое парнишек, по виду – погодков, одному лет пятнадцать, другому, возможно, четырнадцать. Они пробираются по задворкам неподалеку от городского рынка. Они уже однажды вытаскивали Илону из сущего притона – она там спала на полу. Есть надежда, что там ее опять приютили.

– Мама, но если ей нравится так жить? – спрашивает старший, Максим.

– Сынок, она в беду попала, – отвечает Галочка. – Она сколько раз нам помогала! Когда вы были маленькие, то деньги в долг давала, то продукты приносила. Так что не пищи.

– Мама, все это бесполезно.

– Есть такая штука, совесть называется, – вместо Галочки отвечает Толик. – Лично я хочу, чтобы она у меня была чиста.

Все четверо одеты очень скромно – так и не научились Толик с Галочкой хорошо зарабатывать. Зато научились врать…