Единственный

Именно стальной. Самым прочным металлом выкованный. Не сулящий ничего хорошего за эту мою маленькую тайну.

— Сегодня такой чудесный день, не хотела портить его, да и пропустить тоже не хотела, — вздохнула в покаянии.

Ответом мне послужил усталый вздох. И заново крепко сжатая ладонь.

— Ты же обещала мне больше так не делать. Не ставить выше себя всех других. И быть откровенной со мной, чего бы то ни касалось, даже любой мелочи, — упрекнул Алихан.

Да, я обещала. Во избежании ситуаций, когда чья-нибудь прихоть или эгоизм, вроде Валида аль-Алаби или той же свекрови, может нарушить наше равновесие.

Вероятно, супруг добавил бы много чего ещё, но к нам подоспела Фидан, которая принесла собранную на такой случай сумку. Сама же в багажник положила и пожелала мне крепкого здоровья, прежде чем удалилась обратно в дом. Оказывается, именно этого момента мой мужчина и дожидался. Едва женщина скрылась прочь, как одарил ещё одним пристальным взглядом, затем отпустил мою руку, закрыл дверцу и уселся за руль. Вот тогда заново за руку меня взял.

Очень вовремя!

Я за неё всю дорогу до клиники потом цеплялась, потому что легче, как я и предполагала, совсем не становилось, боль лишь усиливалась, а спустя какой-то час стала практически невыносимой.

И потом я тоже не отпустила…

Сам Алихан не отпустил.

Он и без того всё то время, после событий в Эр-Рияд, до настоящего момента уделял мне каждую свободную минуту, часто брал с собой в офис, и даже все свои долгие, нудные и сложные совещания проводил вместе со мной, на все вопросы со стороны отшучиваясь тем, что таким образом заранее заботится о подготовке своего будущего наследника. А сегодня… Сегодня супруг мне был особенно нужен. Не уверена, как бы я справилась без него. Да и потом, когда всё закончилось, и тишину отведённой мне палаты огласил детский плач, когда всё необходимое было завершено и нас оставили с сыном наедине, я поняла, что всегда так будет. Ни единого дня и даже часа я не хочу проводить без него.

— Хорошо, что ты у нас есть, — улыбнулась немного устало, глядя на то, как Алихан берёт на руки младенца.

Тот капризно сморщился, широко распахнув серо-голубые глаза, и вдруг притих. Новоиспечённый отец широко улыбнулся, заворожённо наблюдая за ним, качая в своей широкой ладони до того осторожно, словно опасался, что у него в руках самое хрупкое существо во всём мире, и вот-вот что-нибудь случится, если не быть предельно аккуратным. Устроился на краю постели рядом со мной.

— Хорошо, что у нас есть ты, — отозвался в тон мне, придвинувшись ближе, а затем приобнял за плечи, притиснув совсем вплотную, и прижался губами к моему виску.

Малыш завозился, но плакать снова не стал. Причмокнув, устроился в ладони отца удобнее, и вовсе уснул.

— Ты тоже поспи. Отдохни. Я буду рядом.

Будешь, я знаю.

Всегда…

Конец 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍