Единство и многообразие в Новом Завете Исследование природы первоначального христианства

30.3. Евангелие от Матфея, видимо, отражает еще более раннюю стадию сближения, но со стороны иудеохристианства. Так, например, с одной стороны, присутствует сильный акцент на действенность Закона (особенно 5:17–20 — см. ниже § 55.1); только у Матфея мы находим логии, в которых Иисус ограничивает миссионерскую деятельность иудеями (10:6, 23); в словах о твердом основании церкви и "ключах Царства Небесного" (16:18сл.) выделяется Петр. С другой стороны, в матфеевской церкви, очевидно, были книжники (= учителя) (ср. 7:29 — "их книжники"), которые не просто передавали Закон и предания об Иисусе, но истолковывали их заново (13:52 — см. выше главу IV); матфеевская церковь была гораздо более открыта и вовлечена в миссионерство, чем первоначальная Иерусалимская церковь (28:19сл.); и особо выделен не Иаков, а Петр[249], который в преданиях I в. столь же тесно ассоциируется с миссионерством, сколь и Павел (см. особенно Гал 2:8сл.)

[250].

Для нашей темы особый интерес представляют отрывки 7:15–23,18:1–20 и 23:8–12. Судя по 7:15–23, матфеевская церковь потерпела некий ущерб от служения странствующих пророков: те несли харизматическое служение такого типа, который (по крайней мере с точки зрения Матфея) был сопряжен с антиномизмом (7:22сл.; ср. 24:11, 24). В данном отрывке Матфей не отвергает служение странствующих пророков по определению (ср. 10:7сл., 41; 17:20), а просто хочет, чтобы эти пророки лучше исполняли Закон. В "общинном правиле" (18:1–20) примечательно отсутствие какого-то особого руководства, отличного от обычных членов церкви; не упомянуты даже старейшины и блюстители. Речь идет только о "малых сих", что, видимо, относится ко всем членам сразу, ибо для того, чтобы войти в Царство Небесное, нужно стать как дети (18:1–6,10). Далее "правило" требует от каждого искать потерянных овец, возвращать заблуждающегося брата, связывать и разрешать (18:12–20)[251]. Одним словом, власть "связывать и разрешать", учить и наводить порядок дана Иисусом не только Петру, или какому-то другому лицу, или группе должностных лиц, но и каждому члену церкви (18:18–20). У Матфея Петр выделен не столько как иерарх, сколько как представитель учеников, —

как и в 14:28–31, где он олицетворяет "маловерие" учеников (ср. 6:30; 8:26; 16:8; 17:20)[252]; аналогичным образом Двенадцать, видимо, понимаются как представители церкви в целом (19:28; ср. 1 Кор 6:2сл.). Наконец, 23:8–10 адресует матфеевской церкви довольно прямое предупреждение: не следует удостаивать особого ранга, титула или статуса какого-либо индивидуального члена общины, ибо только Бог — "отец", и только Иисус — "учитель" и "наставник". Величие, к которому все призваны, не есть величие власти, но смиренного служения (20:25–27; 23:11сл.).

Матфеевскую общину, пожалуй, лучше всего охарактеризовать как братство (5:22–24, 47; 7:3–5; 18:15, 21, 35; 23:8), собранное вокруг Иисуса, который есть старший брат (12:49сл.; 18:20; 25:40; 28:10). Среди иудейской враждебности она старалась сохранить определенную открытость и служение для всех членов общины (наиболее заметными были служения Петра, пророков и учителей). Она также сознавала две противоположные опасности: иерархической структуры, которая препятствует многообразному служению братьев

[253], и харизматического профетизма, который отделяет чудеса и откровения от должной верности Закону. Иными словами, матфеевская община пыталась разработать некую форму паулинистской церковности в иудейской среде и более уместным для иудейской среды образом[254]

.

§ 31. Иоаннова альтернатива

В христианстве I в. Пасторские послания показывают тенденцию к растущей институционализации, в направлении Игнатия и большой Церкви II в. и позднее. Однако, по–видимому, была в I в. и противоположная тенденция. Самый яркий образец этого сопротивления институционализации мы находим в четвертом Евангелии и Иоанновых посланиях. Следы его присутствуют также в Послании к Евреям и Апокалипсисе.