Ее любовь. Его верность. Пуговицы и боль

Я налил себе еще стакан, так как ночь снова обещала быть бессонной.

– Давай лучше о наших делах.

Кейн откинулся в кресле и вздохнул:

– Да о чем хочешь. Просто тебе надо вынуть башку из собственной задницы.

– Когда начнутся поставки? – спросил я, чтобы переменить тему.

– В понедельник.

Кейн сразу сменил тон, оставив наконец свои подколки насчет моих чувств к Пуговице.

Ну вот, теперь и дела пойдут…

Спать я не мог, поэтому вышел из комнаты и направился в кухню. Я редко заходил туда, поскольку повара постоянно готовили то завтрак, то обед. Но стакан воды я хотя бы смогу найти?

Наполнив чашку, я оперся о раковину и стал смотреть в окно. Там было темно, как в преисподней.

– Ваша светлость?

Я не слышал, как вошел Ларс, – настолько темнота за окном поглотила меня. Поставив чашку, я обернулся:

– Ларс, вы хоть когда-нибудь спите?

– Нет, когда кто-то заходит в мою кухню.

Ларс стоял передо мной, облаченный в пижаму и тапочки. Обычно я видел его только в костюме и теперь с удивлением разглядывал своего слугу в столь домашнем наряде.

– Чем я могу помочь вам сейчас, ваша светлость?

– Нет, ничем. Простите меня, Ларс, что разбудил вас.

Я повернулся обратно к раковине и снова взял чашку.

Но Ларс не ушел. Он стоял неподвижно, заложив за спину руки, и смотрел за моими движениями.

– Что вам, Ларс? – спросил я, ставя чашку в раковину.

– Могу ли я вам сказать кое-что, ваша светлость?

– Ну да, полагаю… – обернулся я к нему, несколько удивленный неожиданным вопросом.

– Если вам повезло встретить человека, который делает вас счастливым, берегите его и держитесь его, насколько сможете. Наступит день, когда вы будете разлучены. Не отталкивайте от себя человека. Это не облегчит ваши муки, когда его не станет.

Я наклонился над кухонной стойкой, скрестив руки на груди, и воззрился на Ларса немигающим взглядом, изо всех сил стараясь не обнаружить своих сокровенных мыслей. Я знал, что Ларс потерял свою жену и дочь много лет назад. Он не стал заводить новую семью и весь отдался охватившему его горю.

– Покойной ночи, ваша светлость, – коротко поклонился Ларс и вышел.

Я остался на месте, глядя на то место, где только что стоял мой слуга. Мне нужно было обдумать его слова. Он сказал не так уж и много, но зато точно.

– Спокойной ночи, Ларс!

Глава пятая

Перл

Прошло два месяца.

И у меня потихоньку стало сносить крышу.

Я только и думала, что о сексе. Мне не хватало Кроу, не хватало его крепких объятий, его мощного проникновения. Мне не хватало ощущений, когда его пальцы проходят сквозь пряди моих волос и притягивают нас лицом к лицу. Мне хотелось снова быть подвешенной к потолку и чувствовать снизу его плоть.

И еще мне не хватало его поцелуев.

Мне вообще всего не хватало.

Мне хотелось трахаться.

Мастурбация уже не помогала. Я уже не получала от этого процесса удовольствия, да и выглядело все как-то жалко и убого. Порнуха тоже, что называется, не заходила, поскольку на месте героя я сразу представляла себе Кроу. Но от этого было не легче.

Я запретила себе думать о нем. Иногда на работе его образ всплывал в моей памяти, но я усилием воли стирала его. Дома я часто задумывалась, что же он сейчас поделывает, но, спохватившись, переключала свои мысли на другую тему. И только когда я ублажала себя, отделаться от него было невозможно.

Только он мог заставить меня кончить.

Я убеждала себя, что все эти мысли возникают у меня от недостатка нормального секса. Его не было у меня и раньше, а теперь и сравнить-то было не с чем. Мужчины у меня не было, а только лишь аксессуары.

Тем вечером ко мне заглянул Джейсон с коробкой пиццы в руках.

– А я тебе гостинца принес!

– О-о, вот это я понимаю!

Джейсон вошел и поставил коробку на стол:

– Какие у тебя планы на вечер?

– Свидание с телевизором.

– А я лишним у вас на свиданке не окажусь?

– Если только не боишься иногда оказаться выключенным.

Джейсон усмехнулся:

– Да ни разу!

Мы открыли пиво, разрезали пиццу и устроились перед теликом на диване. Джейсон, как всегда, сел поодаль от меня. Как мне показалось, он старался держать излишнюю дистанцию. В смысле, он до сих пор принимал меня за жертву изнасилования, а не за друга или просто женщину, которая ему нравилась.

Но мне-то как раз не хотелось, чтобы меня рассматривали в качестве потерпевшей. Все эти месяцы неволи, которые, возможно, были худшими в моей жизни, никак не повлияли на мой характер. Я осталась той же, какой была, покинув Нью-Йорк годом ранее.

И я очень рассчитывала, что Джейсон поймет это.

Выпив по паре пива и расправившись с пиццей, мы несколько расслабились. Джейсон был облачен в футболку выпускника нашего колледжа, которая рельефно облегала его стан и плечи. Русые волосы были аккуратно уложены, а его приятное лицо оттеняли линии скул и словно вырубленная долотом нижняя челюсть.

В общем, Джейсон мне нравился.

Я любила его, когда мы встречались с ним в колледже. Поэтому первые месяцы нашей разлуки были для меня довольно тяжелыми. Я часто плакала. А потом, когда узнала, что он нашел себе другую, то будто умерла, вся окаменела внутри. Со временем мне полегчало, и я смирилась с потерей.