Ее тайный дневник

— Я хотела пойти навестить Оливию. — Это первое, что пришло Миранде в голову. — Она прислала служанку сказать, что не спустится вниз.

Налет цинизма на его лице дал ей понять, что этот мужчина знает, в чем дело.

— Оставь ее, — сказал он. — С ней ничего не случилось.

— Но…

— Пусть хоть раз Оливия сама справится с собственными трудностями! — резко оборвал Миранду Тернер.

Та изумилась. Откуда такой, тон? Но не успела ничего сказать, как появился Уинстон.

— Готовы? — оживленно спросил он, не замечая напряжения в комнате. — А где Оливия?

— Она не пойдет с нами, — в унисон ответили Миранда и Тернер.

— Почему? — Его немного удивил их одновременный ответ.

— Не очень хорошо себя чувствует, — машинально соврала Миранда.

— Жаль, — сказал Уинстон, но было ясно, что он особенно не расстроился. Юноша протянул руку Миранде — Ты готова?

Она вопросительно посмотрела на Тернера:

— Вы поедете с нами?

— Нет! — последовал моментальный ответ.

11 июня 1819 года

Мой день рождения. Было восхитительно и… странно.

Бевелстоки устроили в мою честь семейный ужин. Это было так трогательно с их стороны, особенно учитывая то, что мой родной отец забыл об этом. Вернее, он помнил, что в этот день один греческий ученый сделал какое-то знаменательное открытие в математике… или произошло что-то в этом роде, не менее историческое.

Подарок лорда и леди Радленд — красивые аквамариновые серьги. Знаю, что мне не следует принимать столь дорогой подарок, но было неловко отказываться прямо за столом. Я успела только сказать: «Я не могу…» — правда, прозвучало это неубедительно, и меня тут же прервали.

От Уинстона: набор изысканных кружевных платочков.

От Оливии: коробка с канцелярскими принадлежностями и именной почтовой бумагой. Внутри — записочка: «Только для твоих глаз». Она гласила: «Я надеюсь, что тебе это вскоре не понадобится!» Разумеется, подруга намекала на то, что мое имя может измениться.

Я ничего на это не ответила.

А от Тернера — флакон духов. Фиалки! Я сразу вспомнила фиолетовую ленточку, которую он заколол мне в волосы, когда мне было десять лет. Но он, конечно, это забыл. Я ничего не сказала, не стала напоминать. Не хватает еще, чтобы меня заподозрили в сентиментальности. Но все равно его подарок — замечательный. Кажется, я не смогу заснуть. Прошло десять минут с тех пор, как я написала последнее предложение, и, хотя я не перестаю зевать, сна ни в одном глазу. Наверное, надо пойти на кухню и согреть молока.

Нет, лучше не ходить туда. Там, разумеется, никого уже нет, чтобы помочь мне. Конечно, я в состоянии сама подогреть молоко, но кухарка, вероятно, испугается за свои бесценные кастрюли.

И, что более важно, мне уже двадцать лет.

Я могу позволить себе бокал шерри, чтобы заснуть.

Думаю, что именно так я и поступлю.

Глава 7

Тернер сжег свечу и опустошил три бокала бренди.

Теперь он сидел в темноте отцовского кабинета, тупо уставившись в окно. От ветра шелестели листья и стучали по стеклу ветки.

Скука… Но возможно, после такого насыщенного впечатлениями дня ему как раз это крайне необходимо.

Сначала Оливия обвинила его в том, что он ревнует Миранду. Миранда… Господи, он же и в самом деле хочет ее.

Он знал, когда это почувствовал. Не в тот момент, когда столкнулся с ней в дверях и удержал за плечи.