Ее темное желание

Он скрестил руки, пугающе похожие на человеческие, на мускулистой груди. У него были длинные, почти что изящные пальцы, но по когтям было видно, что эта рука не принадлежит человеку. Я ожидала, что он злорадно ухмыльнется, но вместо этого я услышала мрачный, раскатистый, тихий смех.

– Не тебе отдавать мне приказы. Я пришел не для того, чтобы помогать тебе, Лэйра.

– И все же ты это сделал, – возразила я и сделала еще один шаг к нему.

– Меня отправили сюда. – Серые глаза сверкнули, напомнив мне о ночных кошках, которые во время охоты всегда были не прочь развлечь себя некоторой продуманной жестокостью. – Я сделал то, что должен был.

– Пропусти меня. – Еще один шаг вперед. – Ты должен меня пропустить. – Я почти добралась до Царства дэмов. – Кто ты, что ты хочешь меня задержать, если Риан Цира, Повелитель дэмов, твой повелитель, имеет передо мной обязательства?

Он не отреагировал на то, что я осмелилась произнести имя, которое люди озвучивали только в проклятьях. И в сторону он тоже не отошел. Но я подумала, что теперь понимаю, что тут происходит. Это было испытание – я должна была его пройти.

Я закрыла глаза, положившись на слова Йеро. Еще один шаг. Я вытянула руки перед собой, и они наткнулись на живое, теплое препятствие, и в следующее мгновение мое тело содрогнулось от магической энергии дэма. Он не двинулся в сторону, и моя уверенность рассыпалась, рассыпалась, как камни, из которых состояли стены пещеры. Мое дыхание ускорилось, вдалеке сердито громыхала гора, внутри которой мы находились, – все остальное было лишь иллюзией. Я отыскала в своем сознании мысли о Десмонде и уцепилась за это воспоминание. Тогда мы были еще почти детьми, и наши губы соприкоснулись, следуя неукротимому любопытству и желанию узнать этот мир. Позже мы часами размышляли о том, что хорошего взрослые находят в этом проявлении симпатии. А потом смеялись, что сами стали этими взрослыми.

Вот только дэм не освободил мне дорогу. Наоборот, когда я шагнула дальше – я спасу Десмонда, клянусь ветрами, – он слегка оттолкнул меня в сторону.

– Это не испытание, – громко прорычал он. Я держала глаза закрытыми, потому что совершенно не хотела знать, где именно мои руки в тонких и местами порванных перчатках касались чудовища. Мне показалось или я почувствовала сердцебиение? В телах проклятых все еще бьются сердца? Стоит запомнить, что, раз есть сердце, значит, есть и кровь, а кровь означает уязвимость, а уязвимость означает, что моя миссия не безнадежна. По меньшей мере, не полностью безнадежна. Но я дрожала слишком сильно, чтобы отличить пульс существа от моего собственного. Если у этой штуки вообще был пульс.

Я шла дальше. Теперь чудище подошло совсем близко. Оно оставило мне как раз достаточно места, чтобы я могла протиснуться мимо него. Мое тело касалось его. Эта вынужденная близость была тяжела, как та груда камней. У меня сдавливало грудь, и я не осмеливалась вдохнуть вновь. Наверное, его зубы были в нескольких сантиметрах от моего горла.

– Я Искательница, – прошептала я. – И я имею право вступить на землю твоего правителя.

Когда я прошла мимо него, все во мне требовало бежать, но я сопротивлялась, потому что мое бегство явно пробудило бы в нем охотничьи рефлексы. С каждым словом его голос становился тише, а мурашки у меня на спине – все ощутимее.

– Это твое право. Но задумайся: как только ты вступишь в наш мир, у нас появится право сделать с тобой все, что захотим.

Глава 16

Десмонд

– Раз уж мы оказались в каком-то смысле соседями… Меня зовут Кедрен.

– Десмонд. Я сказал бы, что рад с тобой познакомиться, но это, честно говоря, было бы неправдой.

Из соседней камеры донесся тихий смешок.

– Поверь мне, Десмонд, просто радуйся. В одиночестве здесь еще хуже.

Трудно поверить, что это было возможно. У Десмонда болело все до последней косточки, и несмотря на то, что у него затекло все тело, он не рисковал пошевелиться, потому что камни наконец нагрелись от его тепла. И все же мысль, что ему пришлось бы не только терпеть допросы, но и одному торчать в этой дыре, разговаривая только с темнотой и с крысами, ужаснула его. Кедрен не был ни другом, ни помощником, ни утешителем. Но он был человеком, и это их сближало.

– Как долго ты находился здесь один?

Опять этот смешок. Кедрен явно смеялся часто, даже если на это не было причин.

– Откуда я знаю? Минуты здесь тянутся, как часы. Часы – как дни. Я уже давно не знаю, день сейчас или ночь.

Пока что этот ответ устроил Десмонда. Он был здесь три дня? Шесть? Десять? Здесь не было точек отсчета.

– А почему ты здесь?

Теперь Кедрен больше не смеялся.

– Боюсь, поцеловал не ту девушку.

– Проклятье, ты серьезно? И кто-то из-за этого произнес проклятье? Из-за поцелуя? Что это была за девушка? Чья-то жена?

– Понятия не имею. Нет, думаю, нет. Она была… чьей-то девушкой. И знаешь, что хуже всего? Я даже не был в нее влюблен. На самом деле я собирался жениться, но внезапно у меня возникло ощущение, что это решение – ошибка. К тому же я выпил немало вина, и в конце концов… – Он недовольно пробурчал: – Если бы это хотя бы того стоило.