Ее величество

– Эмме не до смеха. Сколько раз она пыталась поговорить с мужем серьезно, а он, как изнеженная барышня, хватался за голову и стонал: «О, нет, я этого не вынесу!» и закрывался в своей комнате. Я сама много раз была тому свидетелем. А как он томно и кокетливо разговаривает по телефону, как жеманничает! Молодым он таким не был. А с какой любовью произносит свое имя! Умора! В нем мужское поменялось на женское? Как гомик ведет себя. Я по телеку видела таких уродов, – возмущенно сообщила Аня.

– А Эмма так-таки должна всё это выносить? Я бы Федьке показала кузькину мать! Он у меня лихо пересчитал бы спиной ступеньки лестницы от квартиры до улицы. Встречала я таких сволочей: втопчут женщину в грязь, унизят, подчинят, а потом еще требуют от нее беззаветной преданной любви.

– Дикость какая-то, – пожала плечами Жанна. – Поведение Федора, прямо скажем, обыкновенный неврастенический садизм. Резкий, суетливый, самоуверенный, хвастливый, для чужих расточительный – как все это в нем уживается? Не сумела Эмма постоять за себя, где уж ей мужа переделывать.

– Нельзя победить, всё время отступая, – заметила Инна.

– Скрещивать шпаги с психом? Это на работе она могла поступать как надлежит, – сказала Аня. – К сожалению, психология людей такова, что избалованным и капризным окружающие в основном невольно потакают. С Эмминой свекровью все носились, а она стерва, каких поискать.

– Невольно потакают?! Да она постоянно требовала незаслуженного внимания! Измором всех брала. И сынок ее из той же категории. Пропади они все пропадом! Я замечала, если в компании есть нервный, импульсивный человек, то все говорят: «Не раздражайте его. У него такие перепады настроения!» Ему сочувствуют! За свой гадкий характер он еще и вознаграждается! Вот так мы и взращиваем особей с огромными претензиями. И привыкают эти хитрецы командовать и манипулировать теми, кто их добрее. А я не терплю диктат неврастеников над собой и не потакаю их бесконечным мелочным желаниям.

Почему они считают, что имеют право пользоваться нами как своей собственностью? Только потому, что мы тактичные, а они невоздержанные? Так сидите со своими нервами дома и никого не трогайте! Пресекать надо подобные безобразия, от кого бы они не исходили. Я обязана блюсти свои интересы, поэтому сразу ставлю мнимых психов на место. Я никогда не складываю оружия. Они чувствуют мою волю и сникают. Многократно проверяла, – объяснила свою позицию Инна.

– Некоторые современные мужчины и правда утрачивают истинно мужские качества и часто бывают мелочны, – как бы нехотя подтвердила Жанна.

– Теперь, если мужчина в горе уходит в запой, это преподносится и в литературе, и на экране как положительный факт, но не как слабость. Даже научно обосновывают необходимость выпивать: мол, алкоголь стресс снимает. А раньше мужчины умели превратности судьбы достойно встречать. И женщин в бедах поддерживали, – подсказала Аня.

– А женщины мужчин.

Аня, мгновенно ухватившись за последнюю фразу Жанны, продолжила:

– Жены декабристов в Сибири спасали своих мужей, укрепляя их мужество, были для них животворящим родником. Жалость и нежность тоже являются составляющими сильного человека. Истинное мужество состоит в том, чтобы жить и уметь радоваться, зная о жизни самое плохое.

– А теперь чувства называют, но не испытывают – вот в чем трагедия, – вздохнула Инна. – Теперь за красоту любят. Если жена увянет, списать ее, на помойку к чертовой матери! А когда женятся, то обещают: «в горе и радости, в болезни и здравии» любить, и в старости уважать.

– Мужчины так далеко не заглядывают. Когда они в загсе произносят эти слова, то в их смысл просто не вдумываются, – сказала Аня.

«Ну и мотает девчонок по тематике! То сплетничают, то в историю заглядывают», – поморщилась Лена как от зубной боли.

– А Федор от семейного бюджета деньги отрывает и проматывает. Козлиное отродье… отребье. Стол у него в ресторане ломился от разной снеди и напитков. Шиковал, зараза. Настежь распахнул свой кошелек для этой «прости господи», – опять разгорячилась Аня на тему своей случайной встречи.

– В противном случае ему не светило бы… – хихикнула Инна.

– Может, он пил, чтобы заглушить голос совести? – предположила Жанна.

– Наивная.

– Не жалуешь ты Федора. Напоролся мужик на лавину критики. А я слышала, он забил на алкоголь. Одну рюмку весь праздничный вечер вымучивает.

– В семье старается держаться – он же больной-притворной, – чтобы жена работать по дому не заставляла. Представляете, Эмма болеет, а Федька запоминает симптомы ее болезней и тут же начинает себе приписывать ее недуги. Слово в слово повторяет все жалобы. И неспроста. Так же вела себя его вечно «больная» мамаша, дожившая почти до ста лет. Это у них семейное. Сынок твердо следует ее напутствию. Хоть в чем-то старается, – насмешливо хмыкнула Инна.

Жанна «взяла» слово: