Читаем Ее величество полностью

«Личные не очень ровные отношения между ними постоянно проступают вторым планом. Общее прошлое… его ломкая внутренняя связь? За нею порой мне видится какая-то давняя тайная печальная история. Былое соперничество? В чем? В учебе? Молодой человек в ней был замешан?» – задумалась Лена.


– Я вот думаю: многое ли должно сходить с рук мужчине, если индульгенцией ему служит талант? – задумчиво произнесла Жанна – Должен ли в этом случае быть предел прощению и терпению?

– Вопрос на докторскую диссертацию, – рассмеялась Инна. – А у нас здесь не заседание ученого совета Академии наук.

– У нас заседание ООН, – подключилась к игре Аня.

«Вот дает! – удивилась Лена быстрой реакции Ани. – Молчаливой и зажатой студенткой была из боязни обнаружить свое невежество? Так и я на роль наставника явно не тянула, но была смелее. Ах, да… Совсем вылетело из головы ее горькое детское одиночество. Родители попали под колесо сталинских репрессий, и детдомовское воспитание зажало ее и затуркало так, что его действие до сих пор сказывается. И теперь ее главный способ преодоления отчаяния – работа».

– Мы все такие разные. Что есть норма человеческого поведения? – спросила Аня.

– Пытаешься подогнать Федора под трафарет, мысленно укладываешь его на прокрустово ложе порядочности? Если все во всем будут нормальными, так и гениев на земле не останется, – рассмеялась Инна.

– Интересный, однако, ракурс, – задумчиво произнесла Жанна.

– И еще. Как же можно жить без сумасшедшей любви, которая всё преодолевает?

– Любовь Лены не сумасшедшая, но тоже всё преодолела. Я не вижу в твоих словах связи. Это шутка? – не поняла Аня.

– А Федька видно посредством своего «таланта» желал «обрести свой голос», надеялся, что хоть тут не обойдет его вниманием «народная молва». Чем бы ни прославиться… – язвительно усмехнулась Инна, явно не вникая в вопросы и умозаключения Ани.

– Не притворяться надо, не подражать жизни, а жить… – рассердилась Аня.

– У всех свои понятия на этот счет, – оставила за собой последнее слово Инна.

«Пободались и к чему пришли?» – не поняла Жанна.

Инна опять завладела вниманием сокурсниц.

– Временами и в Эмме доминировало иррациональное начало, и тогда разум будто бессознательно отступал перед чувствами. Вот почему она в Федьку влюбилась?..

«Боже мой, этому трепу конца и края не будет. Как бы мне устроить единодушный заговор молчания? Диктаторским методом? Не поймут. Кружат, кружат, вокруг да около ходят и опять возвращаются на исходную позицию», – устало посетовала Лена, посмотрела на черное ночное окно – луна полностью скрылась в плотных облаках – и невольно улыбнулась, вспомнив из детства фразу: «тьма египетская».


22


– …Нет, все-таки не в тот тарантас Эмма села. А теперь «по чистоте душа тоскует». Не я, артист Валентин Гафт так сказал.

– Инна, зачем ты так про Эмму. Это на нее не похоже. И Федор, когда хотел, умел быть приятным и полезным собеседником, – заступилась за обоих супругов Аня.

Инна не утерпела и вылезла с анекдотом:

– «Можете, когда хотите!» «Хотим, когда можем». Потом опять, не скрывая злой иронии про Федора сказала:

– С его-то серостью и голосом, совершенно лишенным характерных оттенков? Нет в нем ничего выдающегося.

– Выдающихся ей подавай! На тебя не напасешься, – буркнула Аня.

– Может, Федор лучше проявил себя в работе? Всё какое-то оправдание. О человеке надо судить по вершинам, а не по мелочам. Суть его – в делах, – остановила собеседницу Жанна.

– А внутрисемейная жизнь так уже по боку? Разве она – мелочь? – недовольно возразила Аня. Эта проблема ее больше интересовала.

Но Инна уже давала Федору краткую исчерпывающую характеристику:

– Не погрешу против истины, если заявлю, что ничего плохого в этом смысле о нем сказать не могу. Правда, звезд с неба не хватал, головокружительного вертикального карьерного взлета у него не наблюдалось, но крепкий профессионал средней руки. Немыслимая карьера – начальник среднего звена! И в талант своего сына не верил, в науку не пускал. По себе его мерил.

– А я слышала, будто он хвалился обширными связями на всех этажах власти. Мол, даже вхож…

– Жанна, и ты поверила? Не страдает излишней скромностью. Врет, значимости себе прибавляет. Пыль в глаза пускает. Но натура достаточно деятельная, оборотистый, предприимчивый, когда надо.

– Феерия комплиментов! Не слишком ли сильное высказывание? Не ожидала. Я категорически отказываюсь это признавать, – с неожиданным жаром заявила Жанна.

– Как раз таки очень на него похоже. Провернуть аферу, воспользоваться неопытностью партнеров. Такие качества по наследству передаются, они в крови должны быть, чтобы уметь ловчить. Федька не талантливый, но пронырливый. Пытается отслеживать по каким-то там своим каналам нужную информацию, удачно ее учитывает, чтобы заранее установить нужные контакты. Сейчас информация решает многое.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Великий перелом
Великий перелом

Наш современник, попавший после смерти в тело Михаила Фрунзе, продолжает крутится в 1920-х годах. Пытаясь выжить, удержать власть и, что намного важнее, развернуть Союз на новый, куда более гармоничный и сбалансированный путь.Но не все так просто.Врагов много. И многим из них он – как кость в горле. Причем врагов не только внешних, но и внутренних. Ведь в годы революции с общественного дна поднялось очень много всяких «осадков» и «подонков». И наркому придется с ними столкнуться.Справится ли он? Выживет ли? Сумеет ли переломить крайне губительные тренды Союза? Губительные прежде всего для самих себя. Как, впрочем, и обычно. Ибо, как гласит древняя мудрость, настоящий твой противник всегда скрывается в зеркале…

Гарри Норман Тертлдав , Гарри Тертлдав , Дмитрий Шидловский , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / Проза / Альтернативная история / Боевая фантастика / Военная проза
Рыбья кровь
Рыбья кровь

VIII век. Верховья Дона, глухая деревня в непроходимых лесах. Юный Дарник по прозвищу Рыбья Кровь больше всего на свете хочет путешествовать. В те времена такое могли себе позволить только купцы и воины.Покинув родную землянку, Дарник отправляется в большую жизнь. По пути вокруг него собирается целая ватага таких же предприимчивых, мечтающих о воинской славе парней. Закаляясь в схватках с многочисленными противниками, где доблестью, а где хитростью покоряя города и племена, она превращается в небольшое войско, а Дарник – в настоящего воеводу, не знающего поражений и мечтающего о собственном княжестве…

Борис Сенега , Евгений Иванович Таганов , Евгений Рубаев , Евгений Таганов , Франсуаза Саган

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза