Ее величество

– …А я о другом хочу сказать, – это Инна опять подала голос. – Эх, девчонки, так хочется нарядиться и беззаботно, бездумно пройтись, позабыв обо всём на свете! Ведь иногда нужно позволять себе то, что искренне желается, а не только то, что надо… И если вы молчите, это совсем не значит, что вы об этом не думаете. Но «Кони всё скачут, а избы горят и горят…» А ведь счастье в наши годы – это когда ничего в личной жизни не хочешь менять, всё устраивает на полную катушку. И если даже не на полную… Но стариковское горе бывает такое безысходное…

Лена осторожно прижала к себе подругу и зашептала ей на ухо слова утешения, в которых на тот момент та очень нуждалась.

– Эх, попасть бы хотя бы на короткое время в детство! Не в моё, а в то, в котором все мечты сбываются.

– Неожиданно взметнувшаяся звезда счастья уже погасла? Нет? Тогда просто засни, и твоё желание сбудется, – ответила Лена на всплеск эмоций Инны. И их головы соприкоснулись.

– …Полная семья может заменить женщине всё. Но не всякая семья достойна того, чтобы ради неё лишать себя многого, вот в чём беда, – забормотала Аня. – Не всякий мужчина… Вот в чём суть. И всё-таки…

– И какой твой вердикт? – поинтересовалась Жанна.

– Незыблемость семьи должна держаться на мужчине. Это ненормально, когда на одной женщине. Точнее, нужно чтобы на обоих. Отец – фундамент, он забивает надёжные сваи в основание семьи; мать – её стены. Да здравствует любовь и счастливая семья! – неожиданно выпалила она почти в полный голос.

– Аллилуйя любви! Ты не утратила оптимизма? А я боялась, что после нашего коллоквиума его в тебе сильно поубавилось, – улыбнулась Жанна.

– Жизнь, как бы трагично она ни сложилась, – это счастье, – добавила Аня тихо и проникновенно.

33

– Полагаю, что на сегодня с плачем по Эмме покончено, – тихонько шепнула Лена на ухо подруге. Инна молча положила голову на её плечо.

«И всё же, как много говорят педагоги! Привыкли работать языком. Это у нас профессиональное. Болтливость – издержки, побочный продукт. Профессия накладывает отпечаток на личность. Говорить становится потребностью. А на тему семьи вообще могут спорить до бесконечности. А если поднимут вопрос о воспитании в мальчике мужчины, будущего защитника родины и семьи? Нет, тут одной ночью им не отделаться», – с улыбкой объяснила сама себе Лена. И вдруг вспомнила, что последние годы в шутку поздравляет своих подруг двадцать третьего февраля с Днём защитника Отечества и семьи, потому что, по её мнению, быть ежедневной опорой своей ячейки в современном мире – задача не из лёгких. – А Инна? Она от одиночества сегодня такая разговорчивая. Нашла себе достойных собеседников. Они не то, что те, которые у ее дома на лавочке. А я почему прислушиваюсь к разговорам подруг? Под впечатлением чужих проблем тоже переосмысливаю свою жизнь под другим углом?

Всех я сумела понять и даже пожалеть. Только вот интеллигентская попытка всех оправдать – не есть ли путь к самообману?» – задумалась она над новой для себя проблемой.

Но Жанна «возникла», явно отвлекшись от каких-то своих мыслей:

– Девчонки, кто-то хорошо сказал: «Перестаньте себя жалеть – и станете намного счастливее».

– Так мы разве себя? Мы Эмму жалеем. Ведь даже ревность стала для неё привычной, как застарелая болячка. Разве это жизнь? – сказала Аня. И подумала с усмешкой: «И себя, конечно, жалеем. Ну, совсем немножко».

«Сама себя пожалею, если от других не дождусь сочувствия», – привычно ухмыльнулась Инна.

«Судили-рядили, но так и не пришли ни по одному вопросу к общему знаменателю, хотя материала на две докторских хватит», – с обычной грустинкой подумала Аня, но вслух сказала весело:

– А я бы повсеместно ввела шабат, чтобы каждую субботу все члены любой семьи не работали, а думали о том, как и зачем живут, каковы результаты их усилий, вспоминали бы о том, что жизнь кратковременна и не стоит её разменивать на ссоры и пустяки. Чтобы люди больше говорили друг с другом и радовались общению, вместе ездили на природу, ходили в гости. Да мало ли каким образом можно доставлять радость близким! А то грызутся, грызутся, что-то делят или вовсе не замечают друг друга. И вдруг раз – и… конец. Не смотря ни на что, с любовью надо жить.

– И чтобы не забывали воздавать хвалу Всевышнему. – Жанна мягко улыбнулась, тем самым ослабив патетику своего воззвания, а заодно и Аниного.

– Это нужно, чтобы оставаться людьми, – добавила она.

«Почему Жанна в основном не иронична и не ядовита? Потому что не озлоблена? А почему она не озлоблена? Потому что не унижена и тем уже счастлива», – сама себе ответила Аня.

– Подавляющее большинство хороших семей, несмотря на массу проблем, именно так и живут, – заметила Лена.

Возбуждение, присутствовавшее в женщинах, мгновенно улетучилось.

«Устали девчонки. Я тоже еле жива. Похоже, нас с тобой сегодня уже не тронут», – незаметно для подруг на ухо Инне прошептала Лена.

«Ещё не вечер. Достанут», – весело, одними глазами не согласилась та.