Ее величество

«Начну с того, что в бизнесе, – поведала она мне, – необходимо догадаться, чтобы не бродить впотьмах, и решиться. А ещё, чтобы уйти на вольные хлеба, надо уметь пахать. Я в самом начале перестройки поняла, что требуется предпринять, чтобы мой поезд не ушел, но в то нестабильное время с нашим совковым менталитетом трудно было решаться на необкатанные эксперименты. Имело смысл сначала в себе найти точку опоры, потом определить в чём сила и слабость каждого партнера и конкурента.

Один мой знакомый при коммунистах, когда предпринимательством ещё и не пахло, крупно приторговывал джинсами и в перестройку продолжил энергично стричь купоны, поэтому быстро разжился деньжатами и смог выложить на открытие дела приличную сумму и быстро развернуться. Его вынесло наверх уже в восемьдесят пятом. Он действовал решительно и не сомневался в успехе, что характерно для обладателей шальных денег. От бедности он никогда не страдал. У него не было надобности жаться из-за каждой копейки. Сомнения присущи тем, кто приобретал накопления постепенно, тяжким трудом.

Я в студенческие годы водила с ним дружбу на почве шмоток. Встречи наши были редки и коротки, но он запомнил меня и пригласил к себе как экономиста, чтобы я помогла ему организовать производство. Для осуществления проекта ему нужны были опытные специалисты. Эта работа гарантировала мне приличную выгоду, молчаливо предусмотренную уставом предприятия для руководящего состава. Я подумала, что сама удача в руки мне идёт. Мы быстро поладили, и я поторопилась согласиться, предварительно оговорив условия, но не зафиксировав их на бумаге с печатью. Привыкла в Союзе работать на партнёрском доверии. Тогда ведь почти не было профессиональной зависти, ревности, откровенной конкуренции и подлой лжи. И деньги платило государство, а не хозяин. Это теперь устные заверения – слишком зыбкая опора для утверждений, которые имеют юридические последствия.

Перво-наперво, рассчитывая на взаимную откровенность, я выложила ему, не скрывая, всю как есть правду о себе, изложила свои идеи и перспективы в его проекте. Я наивно полагала, что соучредители не должны иметь тайн. А он утаил о себе многое и, когда я выполнила поставленную задачу, заменил меня неизвестно откуда взявшимся партнёром, в недавнем прошлом спортсменом. Меня же решил подставить, счел человеком, на которого можно безнаказанно переложить груз ответственности за свои махинации.

Сначала я не прониклась серьёзностью своего положения и отказывалась верить в то, что натворил мой новоиспеченный шеф. Не ожидала, что мои проблемы – дело его нечистых рук, думала, они результат его некомпетентности. Я знала, что он не сможет обойтись без экономических знаний, и это, как мне тогда казалось, было гарантией стабильности и надёжности моего положения в фирме. Только он этого не понимал. «Кому я помешала? Это же не умно и не логично! Он считает такое поведение как нечто само собой разумеющееся? Неслыханная наглость! Ему в бирюльки играть, а не руководить! Не хочется спешить с выводами, но уже сейчас можно предположить, что пытается втравить меня в авантюру», – полыхала я в мыслях, начиная кое-что подозревать. Это потом я поняла, что добродушным романтикам не место в бизнесе.

Я не поддавалась, боролась, а шеф всеми правдами и неправдами закрывал мне доступ к документам, врал, что истинное понимание ситуации придёт ко мне позже, не утруждал себя ответами на мои «несанкционированные» вопросы, а потом сухо поставил в известность, что «само твоё присутствие здесь под большим вопросом». Лапу на всю прибыль за год наложил. Оставил меня на нуле, предоставив поддельные расписки об огромных долгах предприятия. «Обул» меня с помощью своего адвоката и, не в силах более выносить «торжественности» момента, противно пошутил: «Быть у воды и не напиться?» И добавил грозно: «Уноси ноги, а то ещё хуже будет. Понятие того, что допустимо, а что нет меняется со временем, как длина юбок у женщин. Орлеанскую деву Жанну д’Арк сожгли на костре только за то, что она позволила себе носить мужское платье». «Не за это! – возмутилась я. У меня даже скулы от досады свело. – Они испугались. Женщина сделала то, чего не смогли мужчины, вот и не захотели возвести на пьедестал, а дискредитировали и уничтожили».