Эффект антибаунти или казус белли-2

У Усуповой был такой вид, будто она проглотила дохлую мышь.

— Выходит, вы мне ничего не заплатите?

— Выходит, что так, — издав смешок, весело подтвердил Левинсон.

— Но это же не честно!

— А кто здесь говорил о честности? Только не я!

Сжавшись в комок, Усупова окатила его исподлобья пылающим бешенством взором и с мрачной решимостью в голосе глухо произнесла:

— Вам это так не пройдет. Лучше заплатите!

Левинсон притворно вздохнул:

— Одна морока с этими женщинами. Чуть что не по ним, сразу идут в ход угрозы…

Окончание фразы застряло у него в глотке, когда он увидел, как ощерившаяся от ненависти Усупова, пригнувшись, выбросила перед собой полусогнутые в локтях руки.

— Стоять! — гаркнул он. — Стоять, я сказал! — еще громче заорал он, когда Усупова, не взирая на окрик, резко подалась вперед, готовая вот-вот кинуться на него, словно взбешенная тигрица.

Рефлекторно Левинсон дернул пистолет в ее сторону, и Иван понял, что настал его час.

В следующий миг, сжавшись, как стальная пружина, он в молниеносном броске кинул свое тело вперед.

Эйб резко дернулся в его сторону, но опоздал на какую-то долю секунды. Иван обрушился на него всей массой своего тела. Он врезался в него, словно таран, и, ухватившись за руку с пистолетом, будто клещами, резко отклонил ее в сторону.

Раздался приглушенный хлопок выстрела. Выпущенная Левинсоном пуля, едва не задев остолбеневшую посреди комнаты Усупову, угодила в стекло старенького серванта.

Комната наполнилась звоном ссыпающихся на пол осколков. С белым, как простыня, лицом женщина в ужасе отпрянула обратно к стене. Чтобы не завопить от страха, она прикрыла ладонью рот.

Зарычав, будто раненный зверь, Левинсон попытался согнуть руку в локте, чтобы застрелить Ивана. Но тот, вцепившись в нее мертвой хваткой, не дал ему этой возможности. Он нанес ему сильный удар головой в подбородок. Однако Левинсон частично успел увернуться, и удар вышел смазанным.

Резким движением Эйб подтянул под себя ноги и постарался коленками отжать от себя противника. Иван еще раз ударил его головой, и у Левинсона оказались разбитые губы и нос.

Эйб подтянул к телу раскиданные в стороны руки и быстро крутанулся на левый бок. Метя в низ живота, он со всей силы лягнул обидчика ногой. Однако немного не рассчитал, и его нога врезалась Ивану в бедро.

Превозмогая боль, тот быстро отпустил его левую руку. Когда Левинсон дернулся к краю дивана, он нанес ему мощный удар по голове, тем самым частично его оглушив. После этого Иван дернул вверх его ослабшую правую руку и со всей силы ударил ею о деревянную спинку дивана. Разжав от боли кулак, Эйб выронил пистолет. Иван отпихнул его пяткой назад.

Воспользовавшись тем, что теперь у него свободны обе руки, извернувшийся Левинсон схватил Белбороду поперек туловища. Сжав его, будто тисками, он рывком подтянул к себе, и Иван потерял опору. Затем он бросил его справа от себя на диван и попытался насесть на него, но Белборода выбросил вперед обе руки и стал отжимать его подбородок.

Поняв, что ничего таким образом не добьется, Левинсон разжал свой захват и нанес Белбороде стремительный удар по лицу. В какой-то мере Ивану удалось парировать его, но тем не менее он оценил силу противника. Выбросив вперед руку, он попытался достать кулаком до его лица, но удар пришелся уже в пустоту: Левинсон, как кузнечик, вскочил на ноги и бросился к пистолету.

Рывком вскочив на ноги, Белборода обхватил руками соперника и попытался отбросить в сторону. Но тот в это время резко подогнул колени и наклонился вперед. Иван с грохотом, от которого затряслись стены квартиры, приземлился на пол. Взвизгнув от страха, Усупова шарахнулась в сторону.

Вскочив, Левинсон попытался ударить противника мыском ботинка по голове, но Белборода, проворно отклонившись в сторону, схватил его за лодыжку и резким движением крутанул в бок.

Вскрикнув от боли, тот грохнулся рядом с Иваном, и Белборода кинулся на него сверху.

Однако взять Левинсона голыми руками было не так-то просто. Он успел провести серию не сильных, но ощутимых ударов Ивану в грудь, стремясь сбить дыхание, и затем попытался перебросить его через голову. Но Иван на эту удочку не попался и, пригнувшись, нанес в ответ короткий удар в челюсть.

Левинсон почувствовал себя не важно и, быстро выпростав вперед руки, схватил Ивана за отвороты куртки. Одним рывком он притянул его к себе и тем самым лишил возможности эффективно работать кулаками.

Иван попытался отжать назад его голову, но Эйб прижал подбородок к груди. Резко крутанувшись под насевшим противником, он постарался сбросить его с себя. Белборода, падая на пол, вцепился в извивающегося, как угорь, Левинсона стальной хваткой, и они, сцепившись, как два диких зверя, покатились по полу.

У Галины, которая буквально умирала от страха, в голове вдруг провернулась какая-то шестеренка. Не долго думая, она метнулась к валявшемуся на полу пистолету Эйба. Схватив его, она поспешно отскочила назад, так как катавшиеся по полу мужчины едва не сбили ее с ног. Она резко вздернула оружие вверх.