Эффект бабочки

— Мммм… — Настя протянула, посчитав, что, видимо, упоминание фамилии должно многое ей объяснить. Хотя, на самом деле, не объяснило ничего. Впрочем, как и фамилии еще десятка тех, кто уже был представлен.

— Наше офисное здание строили его ребята.

— Ясно, — Ася склонила голову, с интересом разглядывая стоявшую неподалеку пару. Самарский оказался высоким, хорошо сложенным мужчиной с пронзительным взглядом. Такого быстро не забудешь, а увидишь еще раз — обязательно узнаешь. Мужчина обнимал за талию спутницу, которой была девушка лет двадцати семи в очень интересном положении. Черное платье до колен плотно обтягивало стройный силуэт с четко выдающимся аккуратным круглым животиком.

Стоя сбоку, Настя видела, как мужчина поглаживает спутницу по пояснице, она же в ответ поворачивает к нему голову, улыбается, потом касается носом щеки. Эти жесты выглядели очень нежно и достаточно однозначно.

Его рука будто подчеркивала — мое, а ее ласкающий взгляд и мягкость прикосновения к щеке отвечало — твое, не сомневайся. Настя невольно залюбовалась.

— Они ждут первенца?

Повернулась к Глебу, ловя на себе его любопытный взгляд. Он усмехнулся, а потом так же, как некий Самарский, притянул к себе.

— Не угадала.

— Второго? — девушка еще раз глянула в сторону пары.

— Нет, — Глеб же выставил вперед руку, раскрывая кулак, согнутым остался один палец.

— Четвертого?! — кажется, Настя спросила слишком громко. Да и взгляд ее был крайне удивленным, хотя уместней было бы использовать слово офигевшим. — Четвертого? — пытаясь сгладить оплошность, во второй раз девушка переспросила уже шепотом, с неверием вновь окидывая пару взглядом.

— У них три девочки, одну, кстати, зовут Настей. Говорят, Самарский поспорил с приятелем о том, у кого первого родится пацан. Ты этого приятеля видела, кстати, помнишь, когда вы с Пирожком… гуляли? — Глеб никогда не терял возможности поддеть ее за тот ужин с Женей. — Марк Самойлов, мой друг. Так вот, у Марка две дочери уже есть, та, что постарше — от первого брака, а вторую родила нынешняя жена, сейчас она снова беременна, ну и Самарская, как видишь… В общем, сроки приблизительно одинаковые, теперь все ждут, что будет дальше.

А Настя прилагала все усилия, пытаясь сдержать челюсть на месте, ведь та так и норовила натурально отвалиться. Четверо! Четверо детей! Это в четыре раза больше, чем то, к чему готова сама Настя, а ведь девушка выглядит не намного старше.

— А знаешь, что самое смешное?

— Что?

— УЗИ обеих показало, что снова будут девки…

В этот самый момент Самарский шепнул что-то на ухо жене, а она в ответ залилась румянцем, бросая на мужа укоризненный взгляд. Видимо, мужчина уже вовсю планирует пятого…

— Сдался им тот пацан, девочки — это ведь прекрасно…

Моргнув, Настя заставила себя отвести взгляд от пары.

Глеб фыркнул, явно выражая несогласие с предыдущим оратором.

— Мужчине нужен сын, наследник! Так что готовься…

— К чему? — а потом Настя округлила глаза, переводя взгляд уже на ухмыляющегося Глеба.

— В следующий заход присоединимся к спору, — Глеб подмигнул девушке, а ей таки пришлось подбирать упавшую челюсть. — И, поверь, саботаж не пройдет, я не менее азартен, чем Самарский.

Отвлек, так отвлек.

Остаток вечера Настя провела, переваривая полученную информацию.

Они еще ни разу не поднимали тему брака и детей. Точнее однажды поднимали, еще до того, как съехались, но тогда Настя просто отмахнулась, решив, что Глеб сам не осознает, насколько серьезные вещи говорит.

А теперь… Это ведь закономерно — люди начинают встречаться, потом съезжаются, притираются, женятся, заводят детей. Никто не скажет, сколько нужно провстречаться, прежде чем переспать, сколько раз переспать, прежде чем съехаться, и сколько борщей сварить, чтобы получить в полное единоличное пользование руку и сердце.

Насте казалось, что и думать-то об этом еще рано, ей комфортно жить так, как они живут сейчас. Точнее некомфортно, но некомфортно в меру и по другим причинам. А Глебу? Ему ведь скоро тридцать, наверняка он действительно задумывается о детях, не о гипотетических, лет через пять, а о вполне реальных, которых можно начинать планировать, а то и делать. Причем с ней.

К ним снова кто-то подходил, здоровался, представлялся, Имагин живо беседовал, а Настя совсем терялась, то и дело отключаясь от беседы, ныряя обратно в свои мысли. Ей было страшно, а еще почему-то волнительно, будто она предвкушала…

Уезжать они с Глебом собрались раньше, чем подобная мысль посетила большинство.

Когда Настя склонилась, шепнула Имагину на ухо, что не прочь была бы отчалить домой, он даже не пытался сопротивляться. Конечно, ему-то тут было интересней, чем Насте хотя бы потому, что вокруг много знакомых, но не настолько, чтоб задерживаться дольше.