Эффект безмолвия

«Видимо, судьбе угодно», – последовал расхожий ответ, исходивший опять же от него самого.

«Как собака чует след, так надо чувствовать и веления судьбы, иначе не найти пути к цели, в погоню за которой нас выпустили на свет», – предложил Алик новую тему для внутреннего собеседника.

«Отказавшись от цели, не кляни судьбу, – последовал ответ, – но помни, что непредсказуемость – девиз жизни».

«Тогда, если мы не в силах понять систему взаимосвязей, в которой пребываем ежесекундно, нельзя ругать то, что доставляет неприятности, – продолжил свое странное общение Алик. – Каждая неприятность – в чем-то приятность одновременно. Всегда есть лучшая сторона. Важно ее разглядеть. Когда случается неприятность, надо благодарить судьбу, по крайней мере, за то, что она не случилась в более неподходящее время, а мой сегодняшний праздник может обернуться будущей трагедией…»

«Огонь горит лучше в месте, закрытом от причуд судьбы, в низинах, а ты поднимаешься наверх, где ветра…»

– Малинки, малинки… – загремело снизу.

Ритмичные удары музыки развеяли поток счастья и мыслей, движущийся свет далеких фар потерял очарование, и Алик ушел в номер.

***

Демонстрационный зал средств массовой информации пестрел и гудел. Над некоторыми стендами значимо сияло название партии «Единая Россия».

«Школа политолога», – узнал Алик.

В этом зале, где никого и не надо было убеждать, где были лишь представители убеждающей сферы, такой плакат смотрелся как прямой упрек, тем, кто проигнорировал «Единую Россию»:

«Смотрите, как мы выслужились, а вы-то не догадались. Все сливки достанутся нам. Нас могут заметить и доложить наверху, что мы первые».

Богданнов сидел в фойе Дагомыса в окружении многих незнакомцев.

– Здравствуйте, – поприветствовал Алик Богданнова, все еще смущаясь его громкого начальственного титула. Ему всегда было проще ругаться с чиновниками, чем входить с ними в близкие отношения.

– О! Привет, привет, – добросердечно отозвался Богданнов. – Присаживайся рядом. А мне сказали, что тебя нет.

– Нет, я приехал, – отозвался Алик.

– А почему не вышел на сцену? – спросил он.

– На море был. Разгильдяй, – показательно поругал себя Алик, считая, что если Богданнов – чиновник, то он вполне мог обидеться, за невнимание к организованному им мероприятию.

– Да понимаю, у вас, наверное, холодно, – неожиданно сказал Богданнов. – Хочешь, я предоставлю тебе слово на закрытии фестиваля?

– Нет, – поспешил ответить Алик. – Я слишком волнуюсь в таких случаях.

Этот отказ Алик вспоминал впоследствии не один раз. Мысли о себе отвлекли его от книги, которая, неспособная к самопрезентации, ждала его слова.

– А я по твоей книге хорошо проехался, – сказал Богданнов. – И еще проедусь.

– Спасибо, – поблагодарил Алик. – Мне рассказали.

– Ты хоть книгу-то с собой привез? – спросил Богданнов.

– Нет, – грустно ответил Алик, – я даже не подозревал, что будет такое.

Он предполагал, что о нем уже забыли, он всегда думал о себе хуже, чем есть на самом деле, – это была его фирменная воспитанная черта, позволявшая, однако, не терпеть больших разочарований.

– Было бы хорошо, если бы книги были здесь, – без тени огорчения произнес Богданнов, – Но давай договоримся. Ты высылаешь несколько экземпляров, чтобы я мог их раздавать в хорошие руки. Кроме того, я еще раз пройдусь по тебе на вручении «Золотого пера России». Только ты обязательно приезжай.

– Хорошо, – быстро согласился Алик, понимая, что судьба в виде Богданнова дает ему второй шанс.

Он готов был обнять Богданнова, но привычная сдержанность не позволила…

***

Это был тринадцатый международный съезд журналистов в Дагомысе и успех, который приобрела на нем ямальская журналистика благодаря Алику, по логике, по всем законам природы, словно свет, должен был привлечь, по крайней мере, ямальских журналистов, ищущих повод к информации. На съезде присутствовали как главные редакторы Ямала, так и официальные лица Департамента. Алик, как вы понимаете, не искал этой публичности, но то, что свои журналисты, знающие его в лицо, проходили мимо, как незрячие кроты на свету, изумило его сверх меры. Нет, поздравления звучали, но звучали вынужденно, словно сожаление, что подобное случилось не с ними, а с тем, кто на их взгляд не достоин, словно Алик своим именем испортил столь хорошее событие.

При мысли о кротах, работающих в журналистике, Алика слегка передернуло.

«Событием становится то, что укладывается в канву размышлений, идеологии, направленности работы, системы ценностей, а не все, пусть даже великие события. Самое корявое слово начальника куда ближе к золоту, чем золотая книга, от которой не озолотиться. Золото мысли относительно», – оценивал Алик вновь познанное…

ПОДАРОК ОТ ДЕПУТАТОВ

«Когда долго дразнишь собаку, мимо которой приходится ходить, то она найдет способ укусить».