Эффект Лазаря

Люк главного входа распахнулся с резким шипением – это значило, что вошедший не стал дожидаться, пока закроется внешний люк. Удивленный Паниль начал было оборачиваться – и ощутил, что к спине его прижат твердый металл. Взгляд искоса продемонстрировал, что это был лазер. Паниль знал того, кто держал лазер – Галф Накано, человек Гэллоу. Массивное тело Накано отодвинулось от люка, толкая Паниля перед собой. За Накано последовали еще трое морян, все в ныряльных костюмах, все вооруженные, все смертельно серьезные.

– Как это понять? – спросил Паниль.

– Ш-шш, – прошипел Накано и просигналил остальным, затем рявкнул. – Так, ладно! Всем встать!

Паниль глядел, как остальные трое агрессоров быстро и точно занимают позиции, равноудаленные от центра комнаты. Один из операторов запротестовал, и рухнул на палубу от сильного удара. Паниль начал говорить, но Накано огромной ладонью зажал ему рот.

– Оставайся в живых, Паниль. Так оно лучше будет.

Трое ворвавшихся перевели свои лазеры на режим коротких очередей и принялись громить помещение Текущего контроля. Таял и лопался плазмаглас, обгорали пульты. Крохотные черные обрывки винила так и взлетали в воздух. Все было проделано с леденящей решимостью. Меньше чем за минуту разгром завершился, и Паниль знал, что потребуется не меньше года, чтобы заменить этот… этот мозг.

Он был вне себя, но это разрушение потрясло его. Его ассистенты жались к стене, в их глазах были потрясение и ужас.

Одна женщина склонилась над лежащим оператором, утирая ему лицо полой блузы.

– Мы захватили Карин Алэ, – сообщил Накано. – Мне сказали, что тебя это заинтересует.

Паниль ощутил, что у него перехватило дыхание.

– Твое сотрудничество обеспечит ее безопасность, – продолжал Накано. – Ты отправишься с нами, на носилках, как пострадавший, которого мы перевозим к врачу.

– А куда мы направляемся?

– Не твое дело. Ты только скажи, будешь ли ты вести себя смирно.

Паниль сглотнул и кивнул.

– Мы заблокируем люк, когда уйдем, – сказал Накано. – Все будут в безопасности. Когда придет следующая смена, они вас выпустят.

Один из морян выступил вперед.

– Накано, – шепнул он у Паниля над ухом, – Гэллоу сказал, что мы должны…

– Заткнись! – велел Накано. – Я здесь, а он – нет. Следующая смена заявится не раньше, чем через четыре часа.

По кивку Накано двое из его людей втащили через люк носилки. Паниля уложили на носилки и привязали. Вокруг него подоткнули одеяло.

– Это был срочный вызов врача, – распорядился Накано. – Мы спешим – но не бежим. Через все люки несите его головой вперед. Паниль, закрой глаза. Ты без сознания, и я хочу, чтобы так оно и выглядело – а не то так оно и на самом деле будет.

– Я понял.

– Мы ведь не хотим, чтобы с леди случилась какая-нибудь неприятность.

Эта мысль преследовала Паниля, пока его волокли через люки и коридоры.

«Зачем я им?» Паниль не мог себе представить, чтобы он был настолько нужен Гэллоу.

Они остановились у транспортного труболета, и Накано набрал аварийный код. Следующая кабинка труболета остановилась, и с полдюжины любопытных лиц уставились на лежащего на носилках Паниля.

– Карантин! – коротко рявкнул Накано. – Всем выйти. Не приближайтесь.

– А что с ним? – спросила женщина, широко обходя носилки.

– Подцепил что-то новенькое от мути, – сказал Накано. – Мы его эвакуируем. Эта кабина будет простерилизована.

Кабина быстро опустела, и Паниля внесли внутрь. Двери с шипением закрылись, и Накано фыркнул.

– Теперь любой чих, любая болячка, любая ломота – и к докторам помчатся толпами.

– Зачем такая суматоха? – спросил Паниль. – И зачем разносить Текущий контроль?

– Теперь, когда с Гуэмесом разобрались, возобновляется работа по запуску. А как скорая помощь мы доберемся быстро и без остановок. А остальное… производственный секрет.

– Да что у нас общего с запуском?

– Все, – отрезал Накано. – Мы направляемся на станцию двадцать два – пункт посадки гибербаков.

Паниль ощутил адреналиновый выброс. Гибербаки!

– А я там зачем? – осведомился он.

– Мы устраиваем новый текущий контроль. Ты его и возглавишь.

– Я думал, ты слишком умен, чтобы попасться на удочку Гэллоу, – заметил Паниль.

Улыбка на тяжелом лице Накано появлялась медленно.

– Мы собираемся освободить сотни, а возможно, и тысячи людей, заточенных в гибербаках. Мы собираемся отворить тюрьму, в которой они томились тысячелетиями.

Паниль, привязанный к носилкам, только и мог, что перевести взгляд с Накано на остальных троих заговорщиков. На всех трех лицах красовались одинаковые блаженные улыбки.

– Людей из гибербаков? – переспросил Паниль.

– Генетически чистых – настоящих людей, – кивнул Накано.

– Да ты же не знаешь, что в этих гибербаках, – возразил Паниль. – И никто не знает.

– Гэллоу знает, – сказал Накано, и в его голосе прозвучала твердая убежденность – такой тон указывал на необходимость веры.

Панель транспортной капсулы ожила, и записанный за пленку мужской голос затянул: «Аэростатная База Браво, заправка».

Зашипев, открылся люк. Носилки с Панилем подняли и вытащили на грузовую платформу с тяжелыми плазовым панелям на потолке.