Эффект Лазаря

– Нам еще есть что осмотреть, – сказала Алэ. – Думаю, на очереди гимназия, это ближе всего. Там мы обучаем наших астронавтов.

Киль, полуотвернувшись, разглядывал экраны. Разум его лишь частично сосредоточился на словах Алэ, и он не сразу осознал услышанное? Он развернулся и столкнулся с Алэ, и лишь ее сильная хватка удержала его от падения.

– Я знаю, что вам нужны гибербаки, – сказал он.

– Корабль не оставил бы их на орбите, если бы не предназначал их нам, Уорд.

– Так вот зачем вы возводите ваши барьеры и громоздите сушу посреди моря.

– Мы можем запускать ракеты и отсюда, но это не наилучший способ, – подтвердила Карин. – Нам нужна база на твердой земле над уровнем моря.

– И что вы собираетесь делать с содержимым гибербаков?

– Если записи верны – а у нас нет никаких оснований в этом сомневаться – тогда все богатство жизненных форм в этих контейнерах вернет нас на человеческий путь – к человеческому образу развития.

– А каков он, этот человеческий образ? – спросил Уорд.

– Ну, это… Уорд, жизненные формы в этих контейнерах смогут…

– Я изучал записи. Что вы рассчитываете выиграть в условиях Пандоры посредством, скажем, макаки резус? Или питона? Какой нам толк от мангуста?

– Уорд, но есть же коровы, свиньи, цыплята…

– И киты – и чем они могут нам помочь? Смогут ли они ужиться с келпом? А ведь вы указываете на значение келпа…

– Мы ведь не узнаем, пока не попытаемся, верно?

– Как Верховный судья Комитета по жизненным формам – а ведь именно в этом качестве вы ко мне и обращаетесь, Карин Алэ – я должен напомнить вам, что рассматривал подобные вопросы и раньше.

– Корабль и наши предки принесли…

– Откуда вдруг эти религиозные порывания, Карин? Корабль и наши предки принесли хаос на Пандору. Они не продумали последствия своих действий. Посмотрите же на меня, Карин! Я – одно из этих последствий. Клоны… мутанты… не было ли целью Корабля преподать нам жестокий урок, я вас спрашиваю?

– Какой урок?

– Что есть перемены, способные нас уничтожить. Как легко вы разглагольствуете о человеческом образе жизни! Но как вы определяете, что такое «человеческий»?

– Уорд… мы оба – люди.

– Такие, как мы, Карин. Вот критерий нашего суждения. Человек – это «такой, как я». Мы печенкой чуем: это – человек, если он такой, как я.

– Вы и в Комитете так судите? – Тон Алэ был не то пренебрежительным, не то уязвленным.

– Конечно, так. Но кисть, которой я обрисовываю сходство, очень широка. А широка ли ваша кисть? К слову, вот этот презрительного вида молодой человек, который сидит перед нами – может он посмотреть на меня и сказать: «Он такой, как я»?

Паниль не поднял взгляда, но шея его заполыхала, и он еще ниже склонился над клавиатурой.

– Тень и его люди спасают жизни островитян, – заметила Алэ.

– Конечно, – откликнулся Киль, – и я благодарен. Вот только я хотел бы знать – считает он, что спасает людей или интересные низшие формы жизни? Мы живем в различной среде, Карин. И это различие среды диктует нам разные обычаи. Вот и все. Но я спрашиваю себя, почему мы, островитяне, позволяем вашим стандартам красоты управлять нами? Вот вы, к примеру, могли бы воспринять меня как возлюбленного? – Он поднял руку, чтобы предотвратить ее ответ, и увидел, что Паниль изо всех сил старается игнорировать их разговор. – Я не предлагаю себя всерьез, – вставил Киль. – Просто подумайте обо всем, что с этим связано. Подумайте, как печально, что мне вообще пришлось об этом заговорить.

– Вы самое трудное в общении, – сказала Алэ, осторожно подбирая слова и делая между ними большие промежутки… – человеческое существо… какое я только встречала.

– Вы меня поэтому и привезли сюда? Если вы сумеете убедить меня, то сумеете убедить кого угодно?

– Я не думаю об островитянах, как о мути, – произнесла она. – Вы люди, чьи жизни тоже важны и чье значение для нас всех должно быть очевидным.

– Но вы же говорили, что есть моряне, которые с этим не согласны, – напомнил Уорд.

– Большинству морян неизвестно, с какими проблемами сталкиваются островитяне. Вы должны признать, Уорд, что ваша работа по большей части неэффективна… хотя, конечно, и не по вашей вине.

«Как завуалировано», подумал Киль. «Эвфемизм, да и только.»

– Тогда в чем же наше «очевидное значение»?

– Уорд, каждый из нас решает одну и ту же общую проблему – как выжить на этой планете – несколько с другой стороны. Здесь, внизу, мы собираем компост ради метана и ради плодородной почвы, которая понадобится нам, когда нам придется высаживать растения на суше.

– Изымая энергию из жизненного цикла?

– Задерживая ее, – поправила Алэ. – Суша гораздо стабильнее, когда ее удерживают растения. Нам нужна плодородная почва.

– Метан, – пробормотал он, забыв, что собирался сказать, в свете этих новых откровений, нахлынувших на него. – Вам нужно наше производство водорода!

Ее глаза расширились от его догадливости.

– Нам нужен водород, чтобы достичь космоса, – сказала она.

– А нам он нужен для приготовления пищи, для отопления, для двигателей наших немногих механических устройств, – перечислил Уорд.

– У вас есть и метан.

– В недостаточном количестве.