Ефремовы. Без ретуши

Однажды приезжаю – плаката нет. Интересуюсь, что случилось. «Да вот, понимаешь, Ирка (Мирошниченко) приходила и разодрала. Она же смешная, ты знаешь». Он никогда не отзывался плохо о своих женщинах. В крайнем случае мог сказать «смешная».

Эта известная актриса – яркая блондинка – добивалась Ефремова много лет[43]. Требовала внимания, а он, как я уже говорила, был одиноким волком по натуре и не терпел давления. К артистке относился с юмором, любил разыгрывать. Я привозила ему из Швеции разные приколы. Тогда в большой моде были резиновые какашки, мухи и пукательные подушки. В России ничего подобного не продавалось, народ отрывался.

Как-то Ефремов рассказывает:

«Я положил перед дверью «какашки» на тарелочке, знал, что Ирка придет. И вот влетает:

– Какой ужас! Мария Ивановна наделала перед дверью! Она не любит, когда я сюда прихожу!

Я удивляюсь:

– Тетя Маша? Не может быть!

А она стала плакать, кричать, что консьержка ее ненавидит». Олег Николаевич так и не раскололся…»

Или еще такие воспоминания:

«Сейчас в его подъезд просто не войдешь, там кодовые замки. А раньше была одна преграда: тетя Маша. Она сидела на посту неотлучно, в валенках зимой и летом, а нужду справляла под лестницей, в ведро. Когда кто-то возмущался – запах стоял чудовищный, тетя Маша говорила: «А куды ж я днем-то это вылью?» Жильцы терпели. Тетя Маша сторожила их добро, как цепной пес, недаром до пенсии в органах работала. Никого не пускала, кричала: «Куды прешь?!»

У нее была комнатка, но, по-моему, она ее сдавала, а сама неотлучно сидела около лифта. Тот часто ломался, и для Ефремова это было трагедией. Он уже не мог подняться на третий этаж. Как-то я пришла к нему с подругой, актрисой Театра имени Пушкина Инной Кара-Моско. Думала, Олег Николаевич еще в театре. Он собирался на спектакль Петера Штайна «Гамлет». Главную роль там играл Евгений Миронов. Идти Ефремов не хотел, ему тяжело было сидеть в зале, но и отказаться не мог.

Входим в подъезд и видим его на стульчике рядом с тетей Машей. В лифте тоже был такой. Его ставили для Ефремова. Оказывается, Олег Николаевич ушел со спектакля, а лифт сломался, пришлось ждать, когда починят. Про «Гамлета» он сказал: «Постановка интересная, Женя играет хорошо. Но, ты понимаешь, не забирает!» Это было его любимое выражение – «не забирает».

В последние пару лет Ефремов уже не мог жить без кислородного аппарата и поэтому перестал бывать в театре, репетировал и решал все вопросы дома. Но даже с трубками ему было трудно дышать и говорить. Он часто уходил в спальню, чтобы отлежаться.

Была возможность сделать в Швеции пересадку легких. Я уже об этом договорилась с Каролинским институтом, и Олег Николаевич собрал необходимые анализы, но знаменитый пульмонолог Михаил Перельман сказал, что больной не выдержит операции. Посоветовал отправить его в хороший европейский санаторий. Осенью 1999 года Ефремов поехал во Францию. Его сопровождала верная Таня Бронзова.

Из санатория он вернулся посвежевший и веселый. Хвастался, что лечащий врач даже разрешил ему выпивать каждый день бокал красного вина. Впрочем, в его положении это уже не имело большого значения. Французские медики сказали, что жить Ефремову осталось полгода.

Напоследок он хотел поставить спектакль, о котором мечтал еще в шестидесятые, – «Сирано де Бержерак». Репетировал из последних сил. Актерам с ним было тяжело. Олег Николаевич постоянно уходил в себя, молчал, мял сигарету, курил. Даже теперь не мог отказаться от любимого «Мальборо». Артисты, разумеется, тоже все дымили. Напрасно я умоляла ребят курить поменьше. В квартире было нечем дышать. Держать все время окно открытым я не могла, боялась простудить Ефремова…»

Олег

После СССР – последние фильмы

В годы торжества демократии по-ельцински, когда от бывшего советского кинематографа остались рожки да ножки и на свет народилось новое кино – постсоветское, Олег Ефремов умудрялся сниматься. Правда, за восемь лет он записал на свой счет участие лишь в пяти фильмах. Что понятно – и времена уже были не те, да и здоровье стало все чаще подводить. Что же это были за фильмы?

В 1992 году на ЦТ был перенесен спектакль МХТ имени А. П. Чехова «Возможная встреча» (режиссеры Вячеслав Долгачев и Сергей Сатыренко), где Ефремов исполнил главную роль – Георга Фридриха Генделя. Место и время действия спектакля – Лейпциг, 1747 год. Георг Фридрих Гендель приглашает Иоганна Себастьяна Баха на обед. Агрессивный настрой первых минут этой встречи перерастает во взаимопонимание двух стареющих композиторов, мудрых, одиноких и одинаково несчастных.