Ефремовы. Без ретуши

Почему вспомнилось именно это в свете фильма «Сотрудник ЧК»? Дело в том, что это было кино из разряда про «правильных» ленинцев-чекистов. Однако «правильными» там были не все. Был среди них чекист, роль которого и исполнял Олег Ефремов. Он играл жестокого человека, фанатика, который предпочитал решать все проблемы с врагами революции одним способом – ставить их к стенке. В его устах звучали следующие пассажи: «Ну-с, будем запираться или признаваться? Или вас шлепнут, мадам?», «Революционная ненависть – вот моя главная улика». И опять это укладывалось в русло тогдашней идеологии с ее разоблачением культа личности Сталина. В лице героя Ефремова был показан чекист, который в 1937 году будет активно участвовать в массовых репрессиях, ставя к стенке как виноватых, так и невинных. Чуть позже, в горбачевскую перестройку, будет перекинут мостик от этих «неправильных чекистов» к «неправильной системе», породившей этих чекистов. Причем эти «неправильные» чекисты почему-то носили только русские имена и фамилии (тот же Ефремов играл именно такого русского чекиста-фанатика). Хотя было известно, что среди них было много людей и других национальностей – например, евреев. Для этого достаточно взглянуть на списки руководителей НКВД в 20– 30-х годах, начиная от центрального аппарата и заканчивая его провинциальными филиалами. Даже ГУЛАГом в 1930–1938 годах руководили одни евреи. Но эта тема всегда была табу на официальном советском уровне (впрочем, та же ситуация и сегодня).

Отметим, что эта тенденция (с показом отрицательных сотрудников ЧК) при Хрущеве должна была продолжаться и даже расширяться. Например, на «Мосфильме» в 1964 году готовился к запуску фильм Марка Донского, целиком посвященный беззакониям, творимым в сталинском НКВД. Этот фильм должен был открыть дорогу и другим подобным лентам. Но смещение Хрущева остановило как этот проект, так и все остальные подобные. А перед этим председатель КГБ СССР В. Семичастный докладывал в ЦК КПСС следующее (записка от 10 июля 1962 года): «Под флагом разоблачения культа личности и его вредных последствий в иносказательной форме, а иногда и с антисоветских позиций критикуется советский общественный и государственный строй… Писатель Бондарев в повести «Тишина» (журнал «Новый мир», № 3, 4, 5, 1962 год) с ненавистью описывает образы чекистов, представляет их читателю тупыми, грязными и невежественными, произвольно распоряжающимися судьбами людей… Писатель Бакланов в повести «Мертвые сраму не имут» (Советский писатель, 1962 год) создает образ чекиста как дилетанта и самонадеянного, глупого человека…»

Но вернемся к фильмам с участием Олега Ефремова.

18 февраля 1965 года по советскому ТВ был показан первый отечественный сериал – пятисерийный фильм Сергея Колосова с «Мосфильма» «Вызываем огонь на себя». Это был военный детектив по одноименной повести Овидия Горчакова и Януша Пшимановского, рассказывающий о подвиге советских и польских подпольщиков в годы войны на оккупированной территории. В центре повествования был образ подпольщицы Анны Морозовой (актриса Людмила Касаткина) – реально существовавшего человека. Олегу Ефремову в этом сериале досталась небольшая роль – он сыграл партизанского связного дядю Васю.

Фильм был удостоен нескольких наград: Главного приза I Всесоюзного фестиваля телефильмов в Киеве в 1966 году, приза телевидения ГДР в 1966 году, премии Ленинского комсомола в 1968 году.

Вообще отметим, что в середине 60-х было уже десять лет, как Ефремов пришел в большой кинематограф. За это время он снялся в 14 лентах. Однако фильма из разряда «визитная карточка» у него тогда еще не было. Какие-то из этих картин были любимы зрителем, какие-то остались незамеченными, но по-настоящему знаковой ролью Ефремов пока еще не обзавелся. Но это время уже не за горами, до него осталось буквально чуть-чуть. А пока он записал на свой счет свой первый блокбастер – фильм, который станет лидером проката сезона 1966 года. Речь идет о мосфильмовской киноэпопее Сергея Бондарчука «Война и мир», где герой нашего рассказа исполнил пусть не самую большую, но очень значимую роль – Федора Долохова (этот персонаж появлялся в двух первых первых сериях эпопеи: «Андрей Болконский» и «Наташа Ростова»).