Египтянка

В отчаянье Петесхе пал на колени перед своим истекающим кровью повелителем.

В расширенных зрачках миндалевидных глаз фараона отражался желтый круг луны, красивое лицо было спокойно. Петесхе задрожал от ярости, охватившей его – только изувер с самым черным сердцем мог замыслить такое преступление! Но еще не все было потеряно – если загадать нужное желание, юного фараона можно спасти…

–Отдай мне свиток или я возьму его силой! – нетерпеливо крикнул Уоти.

–И что же ты загадаешь? – спросил главный жрец.

–Мое желание восстановит Фивы! Правда, при условии, что Египет будет почитать меня как основателя новой царской династии! И еще – отныне именно мой род, а не твой, станет хранителем свитка желаний!

Петесхе вскочил и замахнулся на предателя, но рука его застыла и опустилась.

Уоти расхохотался.

–Ты спас меня ребенком, столько лет называл сыном – но лишь сейчас понял, на чьей я стороне?

Петесхе и Уоти смотрели друг на друга, и в их почерневших зрачках промелькнули прошедшие годы. Когда–то главный жрец пересекал пустыню. Там он подобрал умирающее в песках дитя. Мальчик выжил, и бездетный Петесхе стал воспитывать его как наследника. Но спустя годы жена Петесхе сказала, что ждет ребенка, – и в семье появился родной сын. Уоти пришлось узнать правду: как приемыш он никогда не станет продолжателем рода великих хранителей свитка. Сердце его ожесточилось. Много лет он лелеял коварный план, скрывая свои намерения. И вот пришел решающий миг: Уоти хотел завладеть тем, что считал своим с детства.

Пожар пожирал Фивы.

Но даже закоптивший небо черный дым не мог скрыть внезапно возникшую в небе новую звезду, она сверкнула как сотни тысяч звезд вместе взятых. Уоти и Петесхе невольно устремили на небо взгляды.

–Свиток вот–вот проснется! – вскричал Уоти, – Неужели ты пропустишь минуту, которую твои предки ждали три тысячелетия!?

…В городе между тем творилось невообразимое. Кто мог, выскакивали из горящих домов, кто не мог – гибли в беспощадном огне.

На рынке, где днем шла бойкая торговля рабами, напрасно взывала о помощи девушка лет пятнадцати. На ней была одежда варвара, руку обхватил железный обруч, цепью приковавший к столбу. Рядом мучительной смертью умирали другие рабы. Но эта рабыня сдаваться не собиралась: она напрягла все жилы, стараясь вырвать цепь, а потом схватила упавшую рядом горящую палку и подожгла деревянный столб! Раскалившееся железо жгло кожу, но девушка лишь сжала зубы и стонала от боли.

Наконец столб рухнул. Но сбивать железный обруч с руки не было времени. Рабыня подхватила цепь и осмотрелась.

Поддаваться панике, как фиванцы, бегущие в разные стороны, где их все равно настигал огонь, девушка не стала. До Нила живой не дойти – путь перекрыла сплошная стена пожара. А вот до храма, что возвышался над Фивами, рукой подать.

Рабыня побежала к входу, за которым блестел освещенный луной пандус с каменными сфинксами. У входа не оказалось стражников – убежали, спасаясь от огня. Девушка пересекла врата, вбежала во двор. За спиной, словно красная конница, рвался рассвирепевший огонь. Беглянка, не раздумывая, стремительно помчалась вверх по ступеням, которых никогда не касались презренные ноги раба.

Девушка взобралась на самый верх, укрылась за статуей сфинкса. И увидела ужасную картину: застывшую свиту, Петесхе, Уоти и окровавленное тело повелителя Египта.

–Одумайся, – просил Петесхе, обращаясь к Уоти, – Свиток вернет фараона к жизни! А ты спасешь свою душу!

–Нет, это ты одумайся, учитель! Глупо использовать могущественное желание ради этого юнца!

Уоти сделал движение рукой – и свиток выскользнул из тубуса, который держал главный жрец. Золотое крепление в виде анкх–а раскрылось и папирус плавно развернулся, зависнув в воздухе. Уйти удивленно посмотрел на свиток – на пергаменте не было написано ничего!

Дым от пожарища по–прежнему скрывал небеса и луну за непроницаемо черной пеленой. Но внезапно тьму пронзил ослепительный луч, идущий от далекой звезды. Луч коснулся парящего свитка и на нем появился первый символ.

Петесхе, не отрывая глаз от папируса, стал громко читать высвечивающееся на нем заклинание.

…Рабыня была так поражена случившимся, что, забывшись, вышла из–за статуи сфинкса прямо на пандус. Она с изумлением наблюдала, как, повинуясь заклинанию, душа убитого фараона возвращалась – тело с кровавым пятном на тунике изогнулось, а потом затряслось…

Но Уоти с помощью магических пассов вновь вырвал из фараона его несчастную душу.

–Остановись, прошу тебя! – взмолился Петесхе.

Уоти его мольбе не внял: движением рук он разорвал душу фараона надвое и рывком отправил обе части в сфинксов. Приняв в себя половины царственной души, каменные истуканы вздрогнули. Рабыня поклялась бы, что в лицах изваяний проступил прекрасный лик юного фараона. Или ей почудилось это?

–Не жалеешь ли ты сейчас, что несешь бремя обета и не вправе нарушить его? – злобно рассмеялся Уоти.