Египтянка (сборник)

– Даш! – но та не обернулась, потому что знала – Катю послала мамка, а, значит, придется вернуться и весь вечер …да что там вечер!.. Всю жизнь проклинать себя за это…

– Извините, – Даша наклонилась к окну, и мужчина резко повернул голову, – вы ведь тот, кто купил наш участок, да?

Михаил Михайлович вспомнил девушку, но совсем не обрадовался встрече. Он приехал сюда сгоряча, не застав Ковригину на рабочем месте, и стоял уже минут пятнадцать, прикидывая, стоит ли подниматься к ней домой, чтоб день все-таки не пропал даром, или это лишь покажет его заинтересованность в участке?

…А уж тогда она заломит такую цену, что сделка, точно, не состоится. Бабы, они хоть и хитрые, но глупые – она ж не понимает, что ее участок, внесенный в план застройки, это одно, а под новый надо еще согласовывать проект, и поэтому цена ему три рубля в базарный день. Пожалуй, лучше взять пива, вернуться домой и ждать, пока Ковригина позвонит снова. А не позвонит, так и хрен с ней… – Михаил Михайлович тупо уставился на Дашу, – черт, теперь надо как-то объяснить, почему я здесь – дочка-то наверняка все доложит мамаше…

Но Даша не стала ни о чем спрашивать. Она знала правильный ответ, и если б тот вдруг оказался другим, все равно б не поверила. Вместо дурацких вопросов, она попросила:

– Поедемте отсюда. Пожалуйста…

Михаил Михайлович не понял, куда надо ехать и зачем, но когда напряженное лицо девушки окрасилось робкой улыбкой, совершенно механически протянул руку и распахнул дверцу. Катя видела, как сестра села в машину, и та, развернувшись, медленно поползла к арке, выходившей на улицу. Несколько минут растерянно смотрела вслед, пока, наконец, не сообразила, что сестра не вернется и стоять здесь больше нечего.

…Что будет!.. – Катя прижала ладони к разгоряченным щекам, – мамка сейчас взбесится!.. Она ж весь город поставит на уши!.. А я скажу, что Дашка просто поймала машину и уехала, и ничего я не знаю!..

Обалдевшая, толком не успевшая прийти в себя, она вернулась в квартиру.

– Даш, дочка, иди сюда! – крикнула мать из комнаты.

– Она уехала, – объявила Катя, появляясь в дверях.

– Как уехала? – не поняла мать, – с кем?

– Поймала машину и уехала. Я не успела ее догнать, – Катя замерла, ожидая реакции, но мать лишь пожала плечами.

– Так, значит, так, – и как ни в чем ни бывало, повернулась к столу, – хоть Дашка смылась… – она наполнила бокал, – бессовестная, конечно, но давайте за нее выпьем. Восемнадцать лет – это восемнадцать лет. Она теперь взрослая.

…Дашка, значит, взрослая, а я?.. Мне двадцать, а ты заглядываешь каждые полчаса, когда мы с Максом сидим в комнате!.. Катя выразительно посмотрела на Максима, но тот лишь недоуменно пожал плечами.

16.20 того же дня

– И куда? – Михаил Михайлович затормозил у светофора.

– Не знаю…

– Поставим вопрос по-другому – зачем мы куда-то едем?

…Блин! – осенило Дашу, – он же не в курсах, что это Юля все подстроила!.. Но теперь-то мне надо действовать самой! Я должна быть веселой и привлекательной – кому нужна кислая мымра?!.. Блин, дурацкое платье… Где моя любимая юбка?..

– Мне сегодня стукнуло восемнадцать, – с улыбкой объявила Даша.

– Да? – удивился Михаил Михайлович, – поздравляю. Извини, не помню, как тебя зовут.

– Даша. А мамка и новоселье решила отмечать сегодня. Оно, вот, переплюнуло день рождения, потому я и свалила.

– Интересно, – Михаил Михайлович покачал головой, – а я – Михаил, если не помнишь.

– Помню, – Даша засмеялась, – Михаил Михайлович, да?

– Просто – Михаил. И что ты, Даша, предлагаешь? – он смотрел на светофор, который вот-вот должен был стать желтым.

– Разве девушка должна предлагать? – Даша прищурилась.