Его апатия

— Отпечатки нашли на внутренней стенке платяного шкафа в спальне. Вещи были разбросаны, и везде — отпечатки его пальцев. — На этот раз Дронго промолчал. Голиков взглянул на него и продолжил: — Мужчина и женщина были убиты из пистолета ТТ — три выстрела в Ковальчука и один в его жену. Оружие нашли рядом с домом в кустах. На нем был неспиленный номер и отпечатки пальцев Нагиева. В обойме оставалось еще несколько неиспользованных патронов.

— В девочку тоже стреляли?

— Нет. Экспертиза считает, что девочку задушили, а затем проломили ей голову. Причем в момент удара она, возможно, была еще жива.

— Что говорит сам Нагиев?

— Ничего. Он вообще мало говорит. Но признает, что виновен.

— Вам не кажется, что его могли подставить? Если он убийца, почему вел себя так глупо? Убил двоих из пистолета, а потом выбросил оружие рядом с домом, оставив на нем свои отпечатки пальцев.

— Убийцы не всегда бывают логичны и последовательны в своих поступках, — устало возразил Андрей Андреевич. — За сорок лет работы в адвокатуре я никогда не встречал математически рассчитанных убийств, вроде тех, что обычно описываются в классических английских детективах. Большая часть убийств происходит на бытовой почве, а оставшиеся — всего лишь преступления с корыстным расчетом: взять деньги или другие ценности.

— Нагиев не похож на обычного убийцу, — возразил Дронго. — Он закончил школу с медалью и Московский авиационный институт с красным дипломом. Этот человек умеет как минимум логически мыслить.

— Может быть, — согласился адвокат. — Но он дал показания, что украл пять тысяч долларов. Взял их из шкафа.

— Деньги нашли?

— Нет, не нашли. Но Нагиев упрямо твердит, что забрал деньги. И даже показал место, откуда взял их. Следователь не поленился, провел экспертизу. Там действительно раньше лежали доллары. Нашли даже кусочек купюры — Нагиев, наверное, неловко дернул пачку.

— Он не сказал, куда дел деньги?

— Говорит, что потратил. Здесь у следствия самое уязвимое место. Куда мог обвиняемый потратить такую большую сумму денег, так и не установлено. Но старший следователь Митрохин, который вел дело, поступил достаточно просто — он затребовал счета из некоторых дорогих ресторанов Москвы и Киева. Знаете, сколько стоит бутылка хорошего вина в дорогом ресторане?

— Знаю, — мрачно кивнул Дронго.

— Следователь показал эти счета. Они, конечно, не принадлежат Нагиеву, но ясно, что если бутылка вина стоит до пяти тысяч рублей, то потратить за один день большую сумму совсем не сложно.

— Это не доказательство.

— Верно. Но и такой спорный факт не истолкуешь в свою пользу. После убийства Нагиев уехал в Киев, затем в Москву и только потом в Махачкалу. И следователь настаивает, что обвиняемый спустил все деньги на кутежи в столичных ресторанах.

— Убить трех человек, чтобы затем прокутить все заполученные деньги? Не слишком ли примитивно?

— Не слишком. У меня было дело, когда внук зарезал собственную бабушку, чтобы взять у нее деньги на мотоцикл. Вы, очевидно, не вели дел на таком примитивном бытовом уровне. Извините меня, господин Дронго, но с подобными случаями мы сталкиваемся достаточно часто.

— Что еще? — печально спросил Дронго.

— Ничего. Если не считать того неприятного факта, что моего подзащитного два раза избили. Сначала в Махачкале, потом у нас, в Ростове. Уголовный мир не прощает таких преступлений. У всех есть жены, дети, даже у многих воров в законе. Хорошо еще, что его не обвиняют в изнасиловании. Иначе он наверняка не дожил бы до суда. Вы знаете, как охраняли в тюрьме Чикатило? Да его там просто разорвали бы на куски! Законы уголовного мира очень жестокие. Ты можешь убивать и грабить, но только не насиловать и убивать детей. Такие преступления не прощаются. Извините, что говорю вам об этом. Надеюсь, вы не станете передавать содержание нашего разговора сестре Нагиева.

— Мне все это известно, — кивнул Дронго. — Значит, вы считаете, что никаких шансов нет?

— Почти никаких, — честно признался Голиков. — Я, конечно, попытаюсь что-то сделать. Неясно, куда делись деньги и почему Нагиев выбросил пистолет с отпечатками своих пальцев рядом с домом. Действительно, он же мог хотя бы протереть оружие. В общем, какие-то зацепки у нас есть, но боюсь, что все это на приговор мало повлияет.

— Почему вы не потребовали суда присяжных? По российским законам в случае обвинения в особо тяжких преступлениях подсудимый может настаивать, чтобы его дело слушалось в суде присяжных.

— Да вы что?! — замахал руками Андрей Андреевич. — Разве можно о таком даже говорить? И заикаться не стоит. Нас сотрут в порошок. Прокуратура только и мечтает о таком процессе. Но вы только представьте себе ситуацию: приезжий лезгин жестоко убивает местных жителей, в том числе ребенка, девочку. Присяжные единогласно приговорят его к смертной казни, несмотря на то, что на смертную казнь у нас наложен мораторий.

— Получается, что нет никаких шансов, — подвел итог Дронго.