Его апатия

Он вызвал медсестру, они сделали укол. Прошло несколько минут, и хирург достал инструменты. Но едва он дотронулся до спины, как Дронго поморщился.

— Я же просил вас ввести мне большую дозу, — напомнил Дронго.

Врач и сестра переглянулись.

— Странно, — сказал врач, — я ввел вам целую ампулу. Ладно, сделаем второй укол.

Медсестра сделала второй укол обезболивающего. Прошло еще пять минут. Хирург снова взялся за инструменты. И опять, едва он дотронулся, как Дронго чуть не закричал.

— На меня плохо действуют такие лекарства, — пояснил Дронго. — У меня другой порог чувствительности.

— Это невозможно! — ошеломленно воскликнул врач. — Мы ввели вам две ампулы. Так не бывает.

— Бывает, — печально ответил Дронго. — Я чувствую боль других людей, она мне часто передается. И не могу заглушить боль собственную. Ни лекарствами, ни наркотиками, ни спиртным. На меня они слабо действуют. Вы когда-нибудь видели таких людей?

Хирург опять изумленно переглянулся с медсестрой.

— Не понимаю, — пробормотал он, — такого в моей практике не было. На вас абсолютно не действует лекарство.

— И все остальное тоже, — подтвердил Дронго, — ладно, работайте. Я постараюсь не кричать. Или сделайте третий укол.

— Не могу, — сказал врач, — нельзя делать три укола подряд. Я просто не имею права.

— Тогда начинайте, — предложил Дронго, — я постараюсь потерпеть.

Глава первая

По его адресу в Баку, улица Хагани, двадцать пять, шли письма со всего мира. Дронго старался добросовестно отвечать на многие из них, но часто не хватало времени и душевных сил на каждую боль, на каждое письмо. Несколько дней назад он получил письмо из Харькова. Мальчик девяти лет, очевидно, каким-то неведомым образом узнавший о существовании Дронго и сумевший достать его адрес, написал ему большое письмо. Письмо невозможно было читать спокойно, без эмоций. Мальчик жаловался, что в прошлом году у него пропал отец, и никто не может найти его папу. Ни мама, которая плачет по ночам, ни милиционеры, которые несколько раз приходили к ним с расспросами, ни тетка, сестра отца, которая тоже приходит к ним и также плачет. Мальчик, узнавший о знаменитом сыщике, просил дядю Дронго найти его отца. Приехать и найти.

Секретарь оставила письмо и ушла, ничего не сказав. Но на глазах у нее были слезы. Дронго несколько раз перечитал письмо. Нужно было отвечать, но он не знал, что и как ответить на подобное письмо, написанное в расчете на чудо. На душе было тяжело и гадко, словно он был виноват в том, что обманул ожидания ребенка. Детский почерк, крупные буквы, страницы, вырванные из ученической тетрадки. Чем дольше смотрел Дронго на письмо, тем отчетливее понимал: он обязан ответить. Но что написать?

Так и не найдя ответа на этот вопрос, Дронго заставил себя убрать письмо в ящик стола, взял пиджак и вышел из кабинета. Хотелось пройтись по предвечернему Баку, отвлечься от чужого — и такого близкого ему! — горя. На улице было прохладно, он надел пиджак и зашагал в сторону набережной. Взглянул на часы — около пяти часов пополудни.

Привычка обращать внимание на людей вокруг себя заставила его насторожиться. Он приметил тень, возникшую за его спиной. Женщина упорно преследовала Дронго от самого дома, перебежала за ним улицу. Он пошел через парк — она семенила следом, стараясь не потерять его из виду, но и не подходя к нему ближе.

«Что это значит?» Дронго нахмурился. Если за ним следят, то почему послали такую дилетантку? Она даже не пытается скрыть свой к нему интерес. Ни одна спецслужба мира не позволит своей сотруднице столь явно демонстрировать заинтересованность объектом. Впрочем, какие уж тут спецслужбы. Женщина имела испуганный вид, чувствовалось, что она нервничает.

«Почему она так волнуется?» — подумал Дронго, еще раз полуобернувшись к преследовательнице. Чтобы увидеть незнакомку, ему не было нужды поворачиваться к ней — она шла чуть правее, отставая метров на десять. На роль киллера она годилась еще меньше. Он чуть замедлил шаг, давая ей возможность догнать себя. Но она продолжала сохранять дистанцию.

«Что ей нужно? — с нарастающим раздражением думал Дронго. — Почему она так упрямо меня преследует? Нужно обернуться и спросить ее, чего она хочет. Может быть, это обычная побирушка, которая хочет выждать удобный момент, чтобы попросить милостыню? Нет, для этого она одета слишком прилично».

Дронго решительно свернул за угол и замедлил шаг. Расчет оказался верным: незнакомка выбежала из-за угла и едва не налетела на него.

— Извините, — пробормотала она.

— Ничего страшного, мадам. Вы куда-то торопитесь?

— Да… нет… — Она явно смутилась.

Он присмотрелся к ней. Миловидное лицо, красивые темные глаза. Одета скромно — темный плащ, полусапожки, в руках небольшая сумочка. Женщина чем-то неуловимо напоминала Джил. Может, потому, что у нее такие же правильные черты лица. И похожие миндалевидные глаза.

— Зачем вы идете за мной? — спросил Дронго.