Его благородие

— За выздоровление, — сказала Марфа Никаноровна и протянула рюмку в мою сторону. Хрустального звона не было, но это оказалась водка на клюкве, крепкая и без химического привкуса. Продуктус натуралес.

Как давно я не ел домашней пищи. Сало с мясными прожилками так и таяло во рту. Щи были наваристые и хорошо протомлённые в печи. На второе была запечённая картошка со сметаной. Вторая рюмочка водки залакировала удовольствие от первой. Затем был чай с вареньем из крыжовника. А вот сейчас, после обеда, хорошо бы закурить сигарету и поблаженствовать.

— Если хотите закурить, то я сейчас принесу, — сказала хозяйка и вышла в свою комнату.

Через пару минут она вернулась, принеся фарфоровую пепельницу, коробку папирос "Дюшес" и спички.

— Я тоже с вами покурю, — сказала женщина, протягивая мне пачку.

Я открыл коробку, предложил папиросу даме, взял себе и прикурил свою папиросу после дамы.

— А я думал, что вы староверка, кержачка, — сказал я и мы оба засмеялись.

Примечание МН

Я всё боялась, что моему больному не понравится мой простой крестьянско-мещанский домик и он будет воротить нос от своего нового жилья. Баре всегда живут не так, как простой народ. Но мой жилец сразу почувствовал себя как дома, и я отбросила все опасения, показав ему комнату, место умывания, бритвенные принадлежности. Так же естественно он стал помогать мне накрывать на стол и за столом вёл себя, как хозяин, который еще не вступил в свои права и выказывал полное уважение своей хозяйке. Скажите, какой женщине это не понравится? Наконец-то с появлением мужчины в моём доме появились остро отточенные ножи, которые режут всё, к чему ими прикоснёшься. А с каким юмором он отнёсся к тому, что я курю? Это просто удивительно. Многие медицинские работники курят, особенно, когда им приходится работать в прозекторской.

Глава 6

После обеда был объявлен "адмиральский час", который закончился в сумерки. Копившееся напряжение спало и стало легко жить, ощущать себя человеком этого времени, отбросив в сторону заботы того, будущего времени. Всегда надо жить в том времени, какое сейчас на дворе. И в любое время нужно жить сегодняшним днём.

Когда я встал, были уже сумерки и на столе стояла керосиновая лампа, а Марфа Никаноровна сидела за столом с гитарой с красным бантом на грифе и перебирала гитарные струны, тихонько напевая:

Жалобно стонет ветер осенний,Листья кружатся поблёкшие.Сердце наполнилось тяжким сомнением,Помнится счастье ушедшее.

Помнятся летние ночи весёлые,Нежные речи приветные.Очи лазурные, рученьки белые,Ласки любви бесконечные.

Увидев меня, хозяйка резко прервала музыку и отложила гитару:

— Сейчас чай будем пить.

Я взял гитару хозяйки и прошёлся по струнам сверху вниз. Она прекрасно звучала и была настроена человеком, явно обладавшим музыкальным слухом. В училище я брал уроки игры на гитаре у моего товарища, который прекрасно владел этим инструментом. За четыре года я довёл уровень владения гитарой до уровня господина Высоцкого, бывшего популярным народным певцом моего времени.

— Я уже слышал этот романс на слова господина Пугачёва в исполнении Вари Паниной, — сказал я, — попробую продолжить его и если где-то буду фальшивить, то вы подпойте мне.

Я прокашлялся и постарался подстроиться под ту мелодию, которую играла Марфа Никаноровна, а затем негромко запел:

Всё, что бывало, любил беззаветно я,Всё, во что верилось мне,Все эти ласки и речи приветныеБыли лишь грёзы одне.Грёзы, так что же к чему пробужденияОсень и холод, и тьма;Ужель исчезла пора увлечения,

Счастье, любовь без ума.Но ужель исчезли навеки дни счастияИ осуждён я судьбойЖить без любви и без слова участияЖить с моей старой тоской!

Мы пели на два голоса и у нас очень здорово получилось. После окончания романса я поаплодировал музыкальным способностям хозяйки.

— Если я не найду работу, то мы сможем вместе с вами выступать с романсами, — сказал я, — и, уверен, общество ответит нам своей благодарностью.

— Фантазёр вы, — засмеялась хозяйка, — давайте чай пить.

После чаепития оставалось примерно два часа личного времени до отхода ко сну. В России тогда ложились очень рано, кроме аристократов, ездивших туда-сюда с визитами и богемной части населения, просыпавшихся сразу после полудня. Остальные вставали очень рано и шли по своим рабочим местам.