Подруга немного нервно улыбнулась, и в дверь снова постучали уверенно и сильно. Я на секунду даже подумала, что это Демиан вдруг решил зайти, но, увы, это был всего лишь Фредерик.
— Ты такая красивая… — прошептал он, смотря на Анну и забыв даже с нами поздороваться.
— Спасибо, — смутилась девушка, поправив тонкую оправу очков.
Фред пару секунд пожирал Анну глазами, прежде чем вспомнил, зачем, собственно пришел сюда.
— Я принес тебе кое-что… — суетливо перебирая карманы, произнес парень. — Ты не думай, что это к чему-то обязывает, просто мне показалось, что тебе будет так комфортнее…
С этими словами он, наконец, выудил из внутреннего кармана пиджака шкатулку из красного дерева, внутри которой лежал удивительный браслет. Из крупных звеньев золотой цепи с пропущенным через них шелковым платком он был одновременно массивным и элегантным, походил на брачный и на декоративный и идеально скрывал старый шрам.
Анна молча протянула ему руку, и Фредерик дважды обернул браслет вокруг ее тонкого запястья. А мы с Люсией подсматривали за происходящим не дыша.
— Идем? — спросил Фредерик, заглядывая в глаза своей, кажется, уже почти невесте.
— Идем, — прошептала Анна, и они покинули комнату, напрочь забыв о нас.
— Точно не хочешь пойти? — спросила Люсия, проводив взглядом парочку.
— Я много пропустила, пока готовила этот дурацкий бал, — отозвалась я самым недовольным тоном. — Когда мне еще выпадет шанс позаниматься в тишине?
Люсия понимающе улыбнулась.
— Хорошо. Тогда… не отвлекаю.
Невеста одной шестнадцатой дракона вышла, оставив меня, наконец, одну, и я плюхнулась на собственную кровать без сил, широко раскинув руки.
Вот и все. Эта страница моей истории закрыта.
А теперь пора заняться более насущными проблемами.
Я закинула на плечо сумку и отправилась в учебный корпус, куда сегодня точно не заявится ни один студент.
Пора выяснить, что за ерунда отпечаталась у меня на руке и как ее оттуда убрать.
Глава 64
Я не стала оставаться в общежитии, просто потому что не хотела, чтобы кто-нибудь случайно наткнулся на меня в процессе магических изысканий. Особенно, учитывая, что печать имела неприятное свойство светиться, когда ее не просят, и гаснуть, когда ей вздумается.
Так что я выбрала аудиторию в дальнем углу учебного корпуса, подперла дверь стулом, достала книгу по магическим символам, задрала рукав и стянула шарф с руки.
Печать, к сожалению, была на месте. Дракон — тоже. он чем-то напоминал каввору и сейчас дрых на иллюзорной горе золото и каменьев, почесывая брюшко когтистой лапой и при храпе высовывая раздвоенный язык.
Я бы даже полюбовалась милой картинкой и восхитилась ее магической живости, если бы располагалась эта печать где-нибудь в другом месте. Не на моей руке, например.
Но выбирать не приходилось, так что я достала бумагу, писчее стило и принялась аккуратно переписывать магические символы вокруг печати.
Дело это было медленное и кропотливое, да и я никуда особенно не торопилась. Все равно делать в комнате нечего и все равно никто за мной не придет.
Пока я переписывала символы, дракошка успел проснуться, потянуться, покувыркаться в иллюзорных сокровищах и в один мощных мах крыльев взлететь. Теперь печать изображала парящего дракона, время от времени выпускающего дым в форме сердечек.
— Да ты издеваешься, — сердито буркнула я, поворачивая руку печатью к столу, чтобы хоть как-то погасить сияние, что разгоралось все сильнее и сильнее с тех пор, как я сняла платок.
Над символами я медитировала где-то час. Сначала дело шло со скрипом, но че больше я погружалась в расшифровку, тем интереснее мне становилось. Тонкая руническая линия оказалась чем-то вроде инструкции к применению и напутствия одновременно. Если переводить написанное на нормальный человеческий язык, то звучало бы это примерное так:
Совершенно прекрасная чушь, которая никак не помогла бы мне определить, кто этот дракон и как спастись от это дурацкой метки.
Я проторчала в аудитории еще час, складывая и деля символы, в надежде найти какой-нибудь другой, тайный смысл, но, к сожалению, смысла не было.
Или у меня не хватало лингвистических талантов для таких сложных задач.
Я раздраженно захлопнула книгу, сгребла ее вместе со своими записями одним махом в сумку, и отправилась обратно в общежитие. Бал был в самом разгаре, даже до жилого корпуса сюда долетали обрывки музыки и чужого веселья. Мне бы хотелось рухнуть в кровать и отрубиться, проснуться завтра утром и сделать вид, что жить моя продолжается как ни в че не бывало. Но я не знала, как выключить ворох мыслей, и мне казалось, что в моей голове жужжит рой разъяренных пчел.