Его искали, а он нашелся (СИ)

И я ей не нравился, хотя и в душе не предположу почему.

Наверное, это потому, что я черный - других поводов не придумаю.

Супрематистка белоснежная.

Мы успели добраться до точки встречи, дав остальной кодле поприветствовать чуть посвежевшего Ганса и покоситься в сторону почти закончившей слияние с телом культистки Дарящей, что сейчас выглядела трудноразличимым маревом, едва возвышающимся над неподвижной жертвой порока, с каждой секундой все сильнее с ее телом сливаясь. Успели выдохнуть, заново собраться и приготовиться к рывку, я успел начать описывать мой, что не удивительно, слегка суицидный план побега, Тария даже начала рассказывать какой-то анекдот. Успели даже поздравить Ганса с новым классом, которым он пощеголял с довольной улыбкой, несмотря на опасную обстановку, - я и раньше замечал, что бытие единственным обладателем совершенно обычного класса в нашей компании его немного тяготит. Дядька давно перерос и гонор, и гордыню, но все равно приятного мало, а тут сразу же повышение и четко на эпик. Это, впрочем, не удивительно, если учитывать постоянные контакты с легендарным артефактом, выданным в персональное пользование, тут, скорее, странно, что такого не произошло ранее.

В общем, мне казалось, что мы успеваем.

Ключевой деталью стало именно прошедшее время.

Мне казалось.

В этот раз не было ни волны неслышного грохота, с какой ломался барьер, ни простимулированной паническими воплями подсознания интуиции, ни даже банального чувства опасности. Просто в какой-то момент все разломы в Библиотеку спокойно и почти без паразитных потерь энергии схлопнулись, а посреди едва-едва сохраняющего разбавленный золотыми потоками пурпура образовался идеальный круг чистого неба. Не особо большой, метров полста в диаметре, если я правильно оцениваю масштабы, отсюда, снизу, кажущийся до смешного крохотным, будто игольный укольчик, да еще и синим он пробыл совсем недолго - через открытую дверцу ломанулись.

Невольно возникла в голове картинка очередной черной пятницы, насколько плотно набились в узкий проход нерадивые покупатели, но смешок угас на губах, не успев толком возникнуть. Состав этой толпы невольно внушал уважение - впервые видел вживую Слуг господних и Вестников их, оказавшись удивительно впечатленным. В первую очередь фоном и качеством их силы, сочетающей признаки более одного плана за счет связи с божеством. До той виртуозности, с какой небожитель мог взять равные доли силы двух (или большего числа) планов, смешать их и получить умноженный эффект стабильного толка, им было далеко. Те же Слуги, являли собою пользователей одного плана, только смешанного с Аспектами божественности, лишь едва-едва приправленного энергией иной природы. Но даже так их КПД поражал воображение, вызывая черную зависть - я мог бы выдать нечто схожее за счет виртуозного контроля над своими планами, благодаря Владыческому и Повелительскому классу мифического грейда выжимая из каждой крошки силы ее максимум и немного сверху. Тем, у кого классы попроще, даже если это попроще и носит эпический грейд, у кого магических атрибутов меньше двух сотен, а классовых атрибутов и до ста пятидесяти не добрало, о подобном даже мечтать больно.

Вестники же вызывали четкое понимание - один на один я их еще могу одолеть, особенно если ударю первым и внезапно, но в честной сшибке грудь в грудь станет мне худо, если не выкину чего-то похожего на тот трюк с капсуляцией зеркал через эссенциализм. При этом они еще и между собой разнились, и самые слабые из них были на планке ну очень сильных Легенд, тогда как сильнейшие достигали даже полноценных Мифов, если так можно говорить о существах нечеловеческих, но наделенных. Жутковатой силищей, принадлежащей не им, но чему-то за их спинами, от подобных кадров тянуло не сильно слабее, чем от верховного изверга, что, согласитесь, внушает.

Немалая доля небожителей вцепилась в края разлома, начав растаскивать его в стороны, будто беря на разрыв какую-то хтоническую жопу, а остальные принялись обрушиваться на город, пуская впереди себя такую волнищу чар, уплотненной до невероятности силы, воплощенной Славы их богов, что я очень-очень порадовался своему нахождению в стороне от пролома.

Часть небесного воинства, - хотя это ближе к земному термину, а не к алурейскому плану Неба, - несла в себе знакомые по тому храму, откуда я выдернул Лосия, силы. Глубина и Небо, ощущение давящего преследования, воздающего за все и догоняющего даже спустя долгие годы, провозглашение баланса и нерушимости данного слова - это я чувствовал в них. Их облик, в большинстве случаев, походил на закутанных в тяжелые судейские сутаны воителей, что скрывали под своими мантиями тяжелые латы, а в руках держали боевые молоты, гримуары святых писаний или даже странные весы, вроде изображенных на статуе земной Фемиды. Иные избранные инструменты Гримментрея казались и вовсе негуманоидными потоками морской воды, многокрылыми комками глаз и перьев, чем-то вообще не имеющим тела и материи, присутствующим лишь в плане чистейшего знания.