Его (с)нежная девочка

Больше не говоря ни слова, мы направились в сторону фуникулера. Перед тем, как сесть, пристегиваем лыжи. Обратно добираемся так же быстро, как и наверх. Когда ноги отрываются от земли, я понимаю, что уже не чувствую того страха, который сковал меня, когда мы поднимались на канатке в первый раз. Отчасти может быть потому, что сразу, как мы садимся, Дамир обнимает меня за плечи. Его рука становится чем-то вроде успокоительного, и я понимаю,  что бы ни случилось, Дам  меня в беде не бросит. Удивительно, если учесть, что знаю я мужчину всего ничего. Странно, если подумать, как быстро он умудрился завоевать мое безоговорочное доверие и очаровать своим несгибаемым спокойствием. С таким не страшно. Во всех смыслах.

Но волнительно и переживательно, особенно от гуляющей внутри теплоты.

Этот поцелуй, что он значил? Имеет ли он под собой со стороны мужчины что-то большее, чем сиюминутное увлечение? Большее, чем порыв? А с… моей… стороны? Хотела бы я продолжения действительно не разбушевавшимся сердцем, а головой?

Я не знаю, но теперь чувствую еще больше смущения, чем до этого, которое, правда, совершенно не мешает ощущать себя так, будто за спиной выросли крылья.

Однако этот коварный, опасный огонек, который подбирается к сердцу, никак нельзя допустить дальше. Все-таки, как ни крути, я не золушка, а Дамир не принц из сказки. Хоть и ведет себе сейчас соответствующе. Благородно. Как будто на дворе не двадцать первый век и все чувства уже давно не проданы.

С самой трассы между нами устанавливается молчание, которое то и дело прерывают наши переглядывания и улыбки.

Спустившись с горы, мы, не сговариваясь, направляемся в прокат и сдаем инвентарь, а я еще и одежду, переодеваясь в свой светлый пуховик и родную шапку с помпоном.

Из проката мы выходим так же молча, мне кажется, каждый из нас в этот момент размышляет о чем-то своем, личном, и неловко замираем у дверей.

– Торопишься? – спрашивает Дамир, когда я уже не знаю, как правильно подобрать слова и попрощаться с ним.

– Да нет, не знаю, – нерешительно пожимаю плечами, собирая все ответы разом в кучу.

– Тебя, может, кто-то ждет? – внимательный взгляд, заглядывающий прямо в душу. Сердце подпрыгивает в груди, и я усерднее прячу руки в карманах куртки.

– Подруга с парнем, скорее всего, проводит этот день. Так что, нет, не ждут.

– Тогда, может, прогуляемся по деревне? Как раз время скоротаем да вернемся, – приобнимает меня мужчина. – Не хочу тебя отпускать, снежинка, – договаривает многозначительно Дам, вздыхая.

– Давайте, – робкая улыбка и я прячу взгляд.

– Только я умоляю, Ева, на “ты”. Хватит уже мне “выкать”.

– Прости, это выходит само собой, – еще одна улыбка, и мужчина не спеша увлекает меня вдоль по улочке. Вокруг уже сверкают праздничные огоньки в витринах и прогуливаются туристы. Все тихо, чинно и размеренно.

– О чем задумалась? – немного погодя врывается в мои мысли мужской голос.

– Да так. Скоро закончатся праздники, и нужно будет возвращаться домой.

– Не хочешь домой?

– Да нет, почему же. Очень хочу. Соскучилась по бабуле, да и по подружке. Просто здесь, словно в сказке находишься, а там снова реальная жизнь.

– Так тут тоже она вполне реальна, просто приняла немного другой вид, чем в столице, – смеется мужчина. – Ты же сейчас здесь стоишь и являешься частью происходящего. Живешь, что называется “здесь и сейчас”.

– Да вы прям философ, – улыбаюсь я.

– Редко бывает. Видимо, аура здесь такая. Особенная, – вполне серьезно отвечает он. – В Москве не до философствования.

– Почему?

– Работа, снежинка. Очень много работы. Все, на что хватает там сил, это доехать до дома и лечь спать. А потом утром душ, чашка кофе, и снова все по кругу.

– Звучит… ужасно, – морщу нос. – Это же неправильно.

– Когда нет других “проектов”, в которые хотелось бы вкладывать силы, то ты отдаешь всего себя работе.

– Проекты – это… семья? У тебя… нет никого там… в столице? – спросила и тут же покраснела до кончиков ушей. Вообще кто я такая и куда я лезу с такими вопросами? Конечно же, у него должна быть женщина, и почему я не подумала об этом раньше! Такой видный, красивый, умный мужчина, да еще и состоятельный, априори не может быть одинок.

Дамир слишком долго молчит. Идет, задумчиво глядя вперед, и, видимо, отвечать на этот вопрос ему не хочется. Я, ругая себя за любопытство, уже подбирала слова, чтобы извиниться, когда неловкость развеивает доносящийся откуда-то со стороны заливистый смех и визг.

Мы почти одновременно обернулись на голоса и заметили, как неподалеку небольшая толпа играет в снежки, вовлекая в свои игры прохожих.

– О-о-о, – не смогла сдержать я улыбки и восхищенного вздоха. – Пойдем туда! – запрыгала я, как маленький ребенок. – Пойдем, поиграем, – хватаю мужчину за руку и тяну в сторону толпы.

– Ева, мне кажется, я немного не в форме, – пытается вежливо отказаться Дам, упираясь.

– Ну, Дам, умоляю, пожалуйста! – продолжаю настаивать на своем, повиснув на руке мужчины. – Ты в прекрасной форме, только посмотри. Дашь фору любому! – говорю я и на этот раз ловлю его загадочную улыбку.

Да, попала в цель!