Его считали подкаблучником

Свежее разливное пиво неплохо охлаждало мысли, но и навевало нездоровые фантазии. Или, напротив, здоровые?.. Действительно, если Тюлень напоит Аллу, а затем завалит ее по пьяной лавочке, то ничего страшного не случится. Как раз наоборот.

С Жилкиным она не могла забеременеть, с любовником тоже не получалось, зато Тюлень сможет обрюхатить ее. Здоровые фантазии принесут крепкое потомство, что здесь плохого?

А напоить он Аллу может прямо сегодня. Она в последнее время квасит по вечерам. Он разбавит ее одиночество, а потом заполнит собой ночь.

Рядом кто-то кашлянул. Тюлень повернул голову и увидел какого-то зачуханного толстяка в мятой кепке и мешковатой кожаной курке. Этот мужик почему-то садился к нему за стол.

– Андрей Данилович? – Тюлень прыснул в кружку. – Вас и не узнать.

В форме Званцев смотрелся как надутый индюк, а в штатском он похож был на мокрую курицу. Нет, петуха.

– Деньги принес? – Званцев оглянулся по сторонам, снял кепку, положил на стол и постучал по ней пальцами.

Он показывал, куда Тюлень должен был положить деньги.

– А гарантии будут?

– Гарантий я дать не могу, но уже говорил с начальством, обратил внимание на поведение Архарова. Если я буду настаивать, то майор отстанет от Горохова.

– Вы настаивайте, Андрей Данилович! – Тюлень достал из кармана стотысячную пачку и сунул ее под кепку.

Только он это сделал, как пол под ногами затрясся от топота. Откуда-то вдруг появились омоновцы, сильные руки схватили Тюленя и швырнули на пол.

Вот и напоил он Аллу, влил в нее здоровое потомство! Как бы теперь Архаров такими вливаниями не занялся.

Глава 12

Званцев сиял как солдатская бляха на строевом смотре у министра обороны. Сидел он с таким видом, как будто на него наводил фотоаппарат корреспондент газеты «Красная звезда».

Архарова это ничуть не раздражало. Что ни говори, а заслужил мужик свою минуту славы.

Званцев неосознанно водил пальцем по правой стороне груди.

Несмеянов это заметил.

– Андрей Данилович, ты что, дырку для ордена крутишь?

– За что орден? Обычное дело! – Званцев опустил руку и еще шире расправил плечи.

Дескать, любой бы из вас на моем месте поступил бы точно так же. Как можно служить, если совесть нечиста?

Ну не человек, а сама скромность.

– Правильно, Андрей Данилович, так держать! – Полковник Севастьянов энергично сжал кулак перед своим лицом.

– Это они у меня твое слово покупали, – глянув на Архарова, сказал Званцев.

– Чепуха какая-то. – Егор покачал головой.

Он знал, что телохранитель Горохова предложил Званцеву взятку. Несмеянов его об этом известил, они приняли меры, задержали Тюленя. Майор был в курсе того, за что именно предлагались деньги. Но Званцеву совсем не обязательно было поднимать этот вопрос.

– Ты мне слово дал, обещал Горохова к убийству привязать, – не унимался тот. – Тюленев хотел это слово купить. Чтобы ты оставил Горохова в покое.

– Весело пыжики на чижиках сидят, – заявил Севастьянов. – Мне самому интересно, что это за слово такое.

– Да не было никакого слова, – проговорил Несмеянов. – Архаров сказал, а Званцев ему, мол, ловлю на слове. Кто ж знал, что это не просто слово, а самый настоящий воробей.

– Вот и я говорю, что порхает этот воробей. На бандитскую малину залетел. Откуда братки Горохова об этом узнали? Вопрос риторический, – предупредил Севастьянов.

– Да как-то глупо все получилось, – сказал Несмеянов.

– А почему Горохов сидит? Это вопрос в лоб! Архаров! – Начальник УВД резко глянул на Егора.

– За взятку повязали.

– Да, но ты его на Дробова крутишь.

– Так он Дробова и убил.

– А доказательства где?

Архаров опустил голову. Нет у него доказательств. Только предположения и наблюдения. Он уже не хотел обещать, что рано или поздно улики у него будут.

– Доказательств нет, а жалобы в прокуратуру одна за другой идут.

– Собака лает – караван идет, – угрюмо проговорил Архаров.

– Собаки не просто лают, – заметил Севастьянов. – Они на нервы действуют, караван с пути сбивают. Доказательства нужны. Тогда собаки заткнутся, и караван правильно пойдет.

– Нет ничего, – выдавил Егор. – Как назло. Горохов, его люди, сестра – все молчат.

– А Жилкин? – спросил вдруг Званцев.

– При чем здесь Жилкин? – спросил Архаров и кисло глянул на него.

– Ты же сам сказал, что Горохов Дробова убил. Или Жилкин.

– Нет, Жилкин не мог. Кишка тонка.

– А Горохов?

– Этот мог.

– А доказательств нет.

– Нет.

– Так, может, все-таки не он?

Архаров поджал губы. Он помнил свой недавний разговор с Аллой Жилкиной. Ее поведение вроде бы подтверждало его версию. Но все-таки он уже сомневался в том, что Горохов причастен к убийству Дробова. Как бы руки не опустить.

Тучи над головой сгущаются, капли нет-нет да срываются с неба, а уходить в палату не хочется. Голова уже не кружится, но перед глазами временами плывет. Нос не совсем зажил, но Никита с удовольствием отправился бы домой.

Хотя мама будет против. Логика у нее непробиваемая. Если положили, значит, так надо.