Его строптивая любовь (СИ)

— По имени, — ответила я машинально, лишь затем сообразила, как опростоволосилась. — Поскольку мы знакомы лично, учимся в одной академии и дружим, — сильно преувеличила я значимость молодого человека для окружающих, чтобы защитить его ещё таким образом, а то мало ли что, тёмные — это тёмные, от них можно ожидать чего угодно, — тебе позволено обращаться ко мне дружески, без лишних титулов, когда мы находимся среди своих.

— Благодарю за доверие и… за всё! — Ликс вновь склонился в совсем не дружественном поклоне.

— Я так понимаю, ты оставляешь Ликса наместником Као–сар–Ди, — обратился ко мне отец, подсказывая порядок действий.

— Да, — ответила, проглотив «если можно». Не время давать слабину.

— Принимай клятву верности по древнему обычаю, — распорядился отец.

Вытаращила глаза, даже не представляя, как выглядит этот древний обычай, но куда более просвещённый Ликс тут же рухнул на колени, склонил голову и поднял руки, будто предлагая мне заковать его запястья в кандалы, нараспев начал читать слова настолько древней клятвы, что если бы я недавно не изучала книгу на древнем наречии, не поняла бы и половины текста, а так довольно быстро адаптировалась и поразилась невероятной красоте и образности заклинания.

Ликс клялся всеми стихиями, кровью, Тьмой и Светом, благодарил судьбу и всех присутствующих за спасение Као–сар–Ди, клялся перед жителями мира служить ему верой и правдой, давал обещания и благословлял меня. Его слова звучали так искренне, так чисто, что я едва не разрыдалась, устыдившись собственной слабости. И посмотрела на отца, желая получить от него подсказку, как следует ответить на столь проникновенную речь, но ожидаемо её не получила.

Мне претила принятая у сайрен рабская покорность, я не желала связывать руки Ликса, потому спросила совета у Као–сар–Ди и в ответ получила видение, после которого уверенным движением достала кинжал и вложила в протянутые ладони.

— В прежние времена ваш мир не признавал рабства и всегда хранил верность своему слову, — произнесла неожиданно величественно. Парень превратился в каменную статую, не веря своим ушам и боясь пошевелиться. — Опусти руки, я не стану забирать твою свободу. Вместо этого дарю тебе клинок своего рода вместе с пожеланием мира и процветания. Будь мудрым, справедливым правителем, не стесняйся спрашивать у достойных доверия совета, говори с миром, цени жизнь, береги себя. Я верю, что твоя любовь к Као–сар–Ди поможет тебе стать тем самым правителем, о котором будут слагать легенды.

Я говорила в полнейшей тишине. Смолкли абсолютно все звуки, будто сам мир затаил дыхание. И лишь через несколько секунд водная стена медленно отступила, чтобы вернуться с подарком.

Маастанд вновь поднялся над водой, выплюнул небольшой деревянный сундучок и скрылся в тёмной глади моря–океана, вернувшегося в свои естественные границы.

— Алессаль, прими, пожалуйста, дар Као–сар–Ди, — проговорил Ликс.

Я с любопытством подошла к подарку, отомкнула небольшой железный засов и откинула крышку. На дне лежало крохотное колечко с крупным жёлтым бриллиантом или чем–то очень на него похожим. Если бы не цвет разлуки, а именно так характеризовали жёлтый известные модные журналы, подумала бы, что это классическое кольцо для помолвки.

«Надень его! Скорее, надень!» — заверещал Огонёк как оглашенный. — «Давай же, Миа! Шевелись скорее! Надевай!»

— Древние боги, не может быть! — выдохнул Маэстро, который уже стоял у меня за спиной и с любопытством заглядывал внутрь.

«Надевай, пока эти не придумали, как отобрать наше кольцо!» — ревел дурниной Огонёчек, совершенно потеряв над собой контроль, из–за чего я вспыхнула пламенем. Стало тепло и уютно, даже настроение улучшилось — всё же водный мир меня тоже истощал. Но со стороны подобное поведение выглядело некрасиво — будто я страшная жадина и никого к своему подарку не подпускаю. Умеет Огонёк подставить, ничего не скажешь. И не тухнет, зараза, только разрастается и жалит сильнее.

Надела кольцо на безымянный палец правой руки, потому что по виду артефакт подходил именно туда, но затем вспомнила, что мне ещё замуж выходить, а в Эрмиде для обряда использовали браслеты или кольца — по желанию невесты, и я бы хотела в будущем носить на этом пальчике кольцо Рагнара, а не древний артефакт. Решила переместить подарок на левую руку, но кольцо неожиданно упёрлось, будто уже заняло своё место и покидать его не собиралось. Огонёк успокоился, скрылся под кожей, возвращая мне приличный вид, но изнутри пружинил мячиком — не мог сдержать радости. Будто джек–пот сорвал, честное слово.

— Оно не снимается? — уточнила удивлённо, ни к кому конкретно не обращаясь. — А как же я с ним буду… жить? Камень огромный. Неудобно.

— Привыкнешь, — ответил Маэстро не своим голосом. Удивлённо обернулась. Взгляд его был прикован к моей руке, точнее, к кольцу, притом так надёжно, будто сайрены использовали все свои силы, соорудив самую прочную в мире цепь, и соединили с кольцом.