Его «величество» ГРАБЁЖ

Это сработало. Многие коммунисты и сочувствующие не находили поддержки даже у родных и близких, которые в тон телевидению и газетам пытались их урезонить, надсмеяться или обвинить. Этот затяжной конфликт порой продолжался до прозрения родственников.

Земной поклон старой гвардии. Из последних сил они вынесли всю подготовку и проведение митингов, сбор подписей и активное участие в момент голосования. Заслуга этих заслуженных бабушек и дедушек в том, что они возродили коммунистическую партию и сохранили социалистическую идею, в которой заложена многовековая мечта о справедливом, равноправном и благополучном обществе. А красный цвет – это символ силы государства и его державности.

Между тем шоко-терапевты, ваучеризаторы, прихватизаторы с двойным и тройным гражданством шли плотной стеной против ваших мам и пап, а вы, потягивая пиво, с безразличием, а порой ухмылкой посматривали на это неравное сражение.

И, чтобы не оказаться несправедливым, для полной характеристики этой своры чужеземцев, приведу интервью американскому журналисту Михаилу Бузукашвили, данное дем. реформатором № 3, теперь главы приватизационного ведомства Р.Ф. Альфредом Кохом.

Михаил Бузукашвили: Каков ваш прогноз на будущее России – завтра или через десять лет?

Альфред Кох: Сырьевой придаток. Безусловная эмиграция всех, кто умеет думать… изобретать. В последующем – превращение в десяток маленьких государств.

М.Б.: И долго это будет длиться?

А.К.: Я думаю, в течение 10–15 лет… Мировое хозяйство развивалось без СССР… И теперь, когда появилась Россия, она никому не нужна (хихикает). Она только мешает. Цены сбивает своим демпингом. Поэтому, я думаю, ее участь печальна.

М.Б.: Прогнозируете ли приход в Россию инвестиций?

А.К.: Нет, потому что Россия никому не нужна! Не нужна Россия никому (смеется), как вы не поймете?

М.Б.: Ну, а если новое правительство попытается что-то сделать?

А.К.: Да какое это имеет значение… Как ни верти, она – обанкротившаяся страна (радостно хмыкает).

М.Б.: Если исходить из вашего взгляда на Россию, создается весьма безрадостная картина…

А.К.: Да, конечно. А она и не может быть радостной.

М.Б.: Насколько Запад понимает, что хаос в России может быть угрозой всему миру.

А.К.: Только потому, что у нее есть атомное оружие?

М.Б.: Разве этого мало?

А.К.: Я думаю, для того, чтобы отобрать у нас атомное оружие, достаточно парашютно-десантной дивизии однажды высадить и забрать все ракеты к чертовой матери. Наша армия не в состоянии оказать никакого сопротивления.

М.Б.: Вы сейчас живете здесь. Каково отношение к России?

А.К.: Интерес не больше, чем к Бразилии. Россия должна расстаться с образом великой державы. Если же она будет надувать щеки и изображать Верхнюю Вольту с ракетами, это будет смешно, и рано или поздно она лопнет.

Сергей Маркин с возмущением отбросил газету:

– Не хочу тратить обеденный перерыв на эту гадость.

Слушатели загалдели.

– Ведь это не какой-то газетчик бульварной газетенки, а бывший заместитель нашего председателя правительства! Как этот американский господин радостно хихикает, нагло хмыкает и необыкновенно радостно смеется над нашей матерью, попавшей в беду. Харчуясь с ее стола, тут же гадит, и многие наши делают так же. Вобрав от «свободы» весь цинизм, они пошли вместе с чужесранцами за них, для них и ради них, – закончил он, и все понуро побрели по рабочим местам без всяких комментариев.

А в кабинете Виталия Сергеевича проходил следующий диалог:

– У меня бомжи разграбили дачу, сгорел мой и соседский домики, ограда и часть деревьев, а вы меня под сокращение по политическим мотивам! – орал Миша-слесарь.

Спокойно в тон ему ответил Маркин:

– У таких не было политических мотивов. Ты даже не перевертыш – они перекрасились в погоне за богатством, которое оказалось доступным, а вы ветродуи, враньем и ложью вам подчистили мозги, вы и поперли ломать, топтать все то, что раньше любили и с удовольствием делали.

– Демократические реформы требуют жертв! – влепил Миша с апломбом.

– Вот и жертвуй своим садовым участком, – твердо парировал Виталий Сергеевич. – Ты даже смысла своих слов не понимаешь.

И назидательным тоном продолжил:

– Ваши реформы – это уничтожение. Демократия – это геноцид. Леденит душу, открывая последнюю страницу городских газет, фотографии молодых и здоровых людей без вести пропавших, внезапно исчезнувших в мирное время море крови и слез. Рынок – хаос. Вхождение в мировую экономическую систему – перекачка общенародного достояния в чужие страны. Свобода – проповедь разврата и растления. Какое ваше слово тебе еще расшифровать?

Миша молчит.

– Что касается твоего сокращения, это компетенция механика, а я слышу от тебя.

И терпеливо начал разъяснять:

– Обещанный заказ на военную продукцию не состоялся и товарный коллоксилин постоянно сокращается, поэтому здания регенерации оказались не нужны.

Миша открыл рот с желанием что-то произнести. Виталий Сергеевич, не обращая внимания, продолжил: