Его вторая семья (СИ)

Макар счастливый такой, санки рассматривает. Уселся на них, не смущаясь что прямо в доме.

— Теперь будем снега ждать. Рано ты, пап.

— Вдохновение, — развел он руками. — Фотографии рассматривали, тебя маленькую вспоминали. Помнишь, я тебе похожие сани делал?

— Помню. И как плакала, когда их украли тоже помню.

— А я тебе новые смастерил потом. Вот и Макару тоже. Катать буду. Эх, скорей бы, — на отцовском лице мечтательность, предвкушение, и я точно знаю что не стоит ему нотации читать что не с его здоровьем по улице с санями рассекать.

— Идем, — поманила меня мама. — Пусть нянчится. Мы снимки старые смотрели, и твой папа посмеивался над моими слезами, а сам-то… знаю, — вздохнула, — ностальгирует. Говорит, вроде недавно Соня маленькая была, всегда с нами, но оглянуться не успел а ты уже взрослая, у самой дитё. Никак смириться не может с ходом времени.

Мамины слова на благодатную почву упали.

Макар маленький еще, но боже мой, время не идет, а летит! Тоже ведь совсем скоро повзрослеет, свою жизнь станет строить, лишь временами ко мне приезжая…

Передернула плечами. И снова про беременность вспомнила. Впрочем, я и не забывала.

В тот день после нашего с Денисом секса, когда в себя пришла поняла, что не предохранялись. И что день опасный знала. И что нужно бы экстренный контрацептив принять…

Но не стала этого делать. Не потому что забыла, но и не потому что хотела забеременеть. Скорее, на судьбу положилась и отбросила мысли о возможной беременности. Не особо верила в то что после трех раз, пусть и в небезопасный день, забеременею.

А затем задержка. И два теста с плюсиками.

И что делать — не ясно.

— Останетесь сегодня у нас?

— Мгм, — кивнула растерянно.

— Сонь… что с тобой опять? Ты снова сама не своя, — мама ласково провела ладонью по моей щеке, так нежно что того и гляди разревусь.

А как ей рассказать всё? Разрывает меня на части — вот что со мной! К Денису хочу! Знаю, что память себе не сотру, всегда буду помнить о том что он натворил. Да, я поняла его во многом: трудное детство, навязанные комплексы, вечный стресс, чувство вины, чувство ответственности, потеря возможности мыслить рационально…

— Я чувствовал себя… не знаю как объяснить, Сонь, будто стоял на тонкой полосе земли между рельсами, а справа и слева от меня поезда неслись в противоположные стороны, под ногами — землетрясение, а вокруг ураган. Я тупо потерялся в своей жизни, — сказал мне как-то Денис.

И я поверила. Потому что прекрасно видела во что он превратился, когда Полина в наш город вернулась, и насколько Денис был не в себе.

Да, понимаю. Да, люблю. Да, беременна. Хочу вернуться к нему. И… не могу, боюсь очень.

И вроде бы беременность — наш шанс, сама судьба подталкивает, кажется, но… нет. Если уж давать нам с Денисом шанс — то вынося мою беременность за скобки. Как и Макара. Чтобы не ради детей, а ради нас самих — смогу или нет?

— Мам, — прошептала, подняла на неё взгляд.

Мама всмотрелась в меня. И всё, кажется, прочитала.

— На распутье?

— Да, мамочка. На распутье, — вздохнула, положила голову на её плечо, глаза закрыла.

— Если не можешь простить — отпусти. С концами, Соня. Переболит со временем, я знаю. Другого встретишь, полюбишь — через год, через два, через пять лет, но так и будет. Может, другой любовью, но полюбишь — сильнее или слабее, более страстно или более нежно, но всё еще будет… Если не можешь простить…

— Я забыть не могу, мам!

— А забывать и не надо, Сонечка. И делать вид что прошлого не было, даже если это прошлое боль причиняет. Оно было. Оно в чём-то надломило, в чём-то закалило. Его нужно помнить. Но прошлое — оно в прошлом. Ты о настоящем и будущем беспокоишься, но сама всё еще прошлым живёшь, а так нельзя.

— Знаю. Всё знаю, но…

Вздохнула. Иной раз кажется, что лучше бы нам с Денисом после развода общение прервать. Отдавала бы ему Макара на пару часов, чтобы не перед глазами был, и общение только по делу. Глядишь, поутихло бы. А так… и его мучаю, и себя, и ответа нет до сих пор. Денис ждёт, он долго ждать готов, меня не торопит. Вот только я сама себя тороплю, нужно решаться, жить нужно! Но…

— Мам, ведь есть поступки, которые не прощают.

— Есть. А ты попробуй простить, если человек того стоит. А если не стоит — пусть он тоже останется в прошлом.

— А Денис стоит того? — зачем-то задала я наивный вопрос маме.

Она улыбнулась мягко, не ответила.

Мы обе знаем ответ.

— Я просто не переживу, если дам шанс, а он снова предаст. Не изменит, а снова вот так… как тогда, — зашептала, задыхаясь. — Исключит меня из своей жизни… доверять перестанет… защищать… позволит собой помыкать, и… мам, я просто не смогу, если Денис снова!

— Думаю, ему жизнь хороший урок преподала, и на те же грабли он не наступит. Да и ты теперь лучше знаешь его болевые точки, и сможешь прикрыть. Если решишься, конечно.

Про беременность я маме так и не сказала. Её я, как и собиралась, за скобки вынесла, как и всех остальных.

Смогу ли я вспоминать прошлое, но не припоминать в ссорах?

Смогу ли, зная болевые точки Дениса, не давить на них, а прикрывать?