Его выбор (СИ)

— Знаете Альберт Назимович… Я решил все плохое оставить в прошлом году. В том числе обиды и воспоминания о последних событиях. Предпочитаю новый год начинать с чистого листа.

— Я надеялся на это, — усмехнулся мужчина. — Но есть еще кое-что… Я понимаю, насколько бредовой может показаться моя просьба…

Джафаров волновался. Он ходил по палате и не знал на чем остановить взгляд.

— Альберт Назимович, может, озвучите просьбу, для начала?

Мужчина остановился, посмотрел на Васю, потом на меня, кивнул своим мыслям и сел в кресло.

— Несколько месяцев назад, врачи обнаружили у меня рак. К сожалению на этой стадии ни операция, ни химиотерапию, уже не помогут. У меня есть максимум год.

— Сочувствую, — искренне сказал ему.

— Не стоит. Мне нужна ваша помощь… Вернее не так… Черт, я даже не знаю, как просить вас о таком…, — покачал он головой.

— Может, вы скажите, как есть, а мы подумаем, что можно сделать? — предложила Василиса.

Джафаров кивнул, отошел к окну и сосредоточился на пейзаже.

— У меня есть внучка, дочь моего покойного сына. Ей шесть лет. Она очень светлый и ранимый человечек. А еще единственная моя родственница. Я понимаю, что после моей смерти у нее одно будущее — детский дом. А я не хочу для нее такого, — Альберт Назимович, повернулся и посмотрел на Лисичку. — Когда Виталий начал мутить с грузом — все подозрения пали на Марка. И соответственно на тебя, Василиса. Я знаю о тебе все, как и о Марке.

— Вы поэтому собирали обо мне информацию?

— Да. Вначале именно по этому. Но когда ты посетила мой дом, я взглянул на тебя по-новому. И собрал новое досье. Мне понравилось, то что я там прочитал. Вы оба добрые, ответственные, любите свою семью и готовы на все ради нее. Поэтому я вас прошу… Нет, не так… Я вас умаляю, не дайте моей внучке оказаться в детском доме. Надя слишком чиста и наивна для этого… Детский дом ее сломает.

На последних словах голос мужчины охрип, а глаза предательски заблестели.

— Что вы предлагаете? — так же со слезами на глазах, спросила Лисенок.

— Возьмите ее под опеку или удочерите, — по мужской щеке скатилась слеза, но он быстро ее убрал. — Вы получите мой бизнес, пятьдесят процентов от всей прибыли — ваши, а пятьдесят будут капать Наденьке на трастовый фонд, которым она сможет воспользоваться по достижению двадцати одного года.

Мы с Васей молчали. Эта просьба была за гранью моего понимания. Василиса от удивления слегка приоткрыла рот, и во все глаза смотрела на меня.

Видя, что мы не спешим соглашаться, Джафаров вновь заговорил:

— У меня есть сбережения — около двадцати миллионов долларов. Эти деньги я завещал трем детским домам; центрам, которые занимаются реабилитацией инвалидов. А еще фондам, которые помогают тяжелобольным. Но! Я могу все эти деньги перевести вам. Я сейчас же отменю этот пункт в завещании, и уже через час эта сумма будет ваша.

Он вытащил телефон и начал в нем что-то набирать.

— Стойте! Остановитесь! — воскликнул, пока мужик не натворил глупостей. — Не надо никому ничего переводить. Оставьте все как есть. Только… Можно мы с Василисой обсудим вашу просьбу наедине?

— Конечно, — сразу засуетился Джафаров. — Сколько вам необходимо времени? Я могу подъехать завтра?

— Знаете, в кафе напротив больницы, делают восхитительный травяной чай, — задумчиво сказала Василиса. — Сходите, попробуйте эту вкуснятину и возвращайтесь. Думаю этого времени нам вполне хватит.

Альберт Назимович кивнул и спешно покинул палату.

Я смотрел на любимую и пытался понять, о чем она думает. Мы еще молоды, а ребенок — это большая ответственность. Тем более приемный ребенок, который уже многое понимает. Справимся ли мы? Смогу ли я стать, хоть и приемным, но отцом?

Но с другой стороны, мне бы не хотелось, чтобы девочка попала в детский дом. Как я смогу спокойно жить, зная, на что обрек маленького человека?

— Знаешь, — тихо заговорила Василиса, подсаживаясь ко мне на кровать. — Я видела Надю. Она действительно такая, какой ее описал Джафаров. Она словно сияет изнутри. Конечно она шкодничает, как и другие дети. Но она не избалованная деньгами и властью дедушки, — Лисенок глубоко вздохнула. — Скажи мне, что ты думаешь?

— Ты думаешь, мы справимся? В следующем году она в школу пойдет… Говорят — это ад для родителей, — не смог сдержать улыбки, но видя, что Лисичка ждет моего ответа, посерьезнел. — Ладно. Но у меня есть условие.

— Какое? — заинтересованно спросила Василиса, но я видел, что она счастлива от моего согласия.

— Мы поженимся… В ближайшее время… Сразу после праздников.

— Ну, — задумчиво протянула Вася, — если это твое условие, чтобы получить такого замечательного ребенка, то я согласна.

Возмущенно посмотрел на нее и начал щекотать. Лисенок залилась хохотом, и от этого звука все внутри пело от счастья.

— Я согласна! Согласна! — смеясь, прокричала она.

Я крепко прижал к себе Василису и тихо, на ушко прошептал:

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — уже серьезно ответила Лисенок.

Эпилог

Марк

Мы поженились через две недели после выписки. Просто расписались и вдвоем отметили в ресторане. Сестры расстроились, но виду старались не показывать.