Его жена и любовница

Лукас едва не рассмеялся. Отсутствие светского лоска у шурина ничуть не шокировало его. Он и сам не прочь был поколотить Ярдли, но пока что ему хотелось услышать мнение друзей о пари.

Дрейк нахмурился.

– Давайте найдем какое-нибудь спокойное место. – Значит, он тоже заметил связь между несколькими разными пари.

Дрейк уже развернулся, чтобы уйти, но Лукас остановил его:

– Подождите минуту. Я хочу поговорить с Оулпеном. – Рейвенсвуд сдвинул брови.

– Какого дьявола вы хотите от этого старого сплетника?

– Он наверняка знает, ходят ли уже в обществе слухи о браке ваших родителей.

– Это точно. Он даже может знать, кто распространяет их. – Рейвенсвуд кивнул:

– Тогда давайте поговорим.

Сначала Лукас подумал, что беседа с Оулпеном даст ему лишь подтверждение того, что Ярдли настойчиво интересуется жизнью Айрис.

Но старик потер нос и вперил в Лукаса пронзительный взгляд.

– Странно, что вы оставили молодую жену скучать сразу же после свадьбы, лорд Эштон. Ваше пребывание в клубе непременно породит кривотолки.

Но Лукас ничем не выказал своего раздражения наглым замечанием, даже изобразил на лице притворное удивление.

– И что же это за кривотолки?

– Не секрет, что леди Айрис ведет себя довольно скандально для супруги Святого.

А вот этого Лукас уже не мог позволить никому.

– Поведение моей жены безукоризненно. – Он старался говорить твердо, но вместе с тем дружелюбно, чтобы не отбить у Оулпена охоту к беседе.

Старик фыркнул.

– Может быть, для женщины ее происхождения.

Лукас ощутил знакомую дрожь в теле. Так бывало каждый раз, когда он стоял на пороге разгадки в годы службы в разведке.

– Она дочь графа. Образцовое поведение Айрис вполне соответствует ее происхождению.

Оулпен согласно кивнул, но не отвел от Лукаса своего проницательного взгляда.

– Да, да. Дочь графа. Но возможно, в ее характере гораздо больше врожденных черт, чем может показаться с первого взгляда.

Лукас почти физически ощутил закипающую в душе Рейвенсвуда ярость, когда до того дошел смысл сказанного. Оулпен намеренно употребил слово «врожденный», которое часто использовалось, чтобы намекнуть на незаконное происхождение кого-то из представителей высшего общества. Старый сплетник сформулировал свою мысль таким образом, что Лукас вряд ли смог бы вызвать его на дуэль, ведь явного оскорбления в адрес его жены не прозвучало. Лукас бросил на Рейвенсвуда предостерегающий взгляд, и тот еле заметным кивком показал, что все понял и постарается держать себя в руках.

Лукас вновь повернулся к Оул пену:

– Похоже, характер моей жены заинтересовал не только вас, но и других представителей общества. Как вы думаете, смогу ли я выяснить, кто они?

Пожилой джентльмен нервно заерзал в кресле и поспешно поставил на стол чашку с чаем.

– Я вовсе не хотел нанести оскорбление вашей супруге, ведь ее имя лишь вскользь упоминалось в светских разговорах.

– Уверяю вас, мне отвратительны сплетни, но в данном случае мне чрезвычайно важно узнать имя их инициатора. – Лукас ободряюще улыбнулся, а Рейвенсвуд подвинул свой стул ближе и согласно кивнул.

Оулпен нервно сглотнул.

– Возможно, моей супруге известно имя этого человека. – Лукас удовлетворенно кивнул.

– Буду очень признателен. Ваша помощь компенсирует и частично извинит ваши нелестные высказывания в адрес моей жены. Более того, отпадет необходимость вызывать вас на дуэль.

Голова Оулпена затряслась, словно яблоко в кадушке накануне Дня всех святых.

– Я сейчас же отправлюсь домой и спрошу супругу.

– Сообщите мне, как только что-нибудь узнаете. Я буду в своем лондонском особняке.

Впервые Лукас подумал, что шантажистом вполне может оказаться женщина. Давно стоило принять во внимание и такую возможность. Во время войны с Бонапартом он не раз убеждался, что женщины в серьезных делах, где требуется ловкость и сообразительность, ни в чем не уступают мужчинам!

Прежде чем позволить Оулпену уйти, Лукас добавил:

– Не будете ли вы так любезны напомнить тем, у кого возникнет желание посудачить о моей жене, каким образом я пресек подобные попытки в отношении своей матери?

Глаза Оулпена округлились, и он согласно закивал, после чего поспешно покинул клуб, отказавшись от удовольствия с важным видом пересказывать завсегдатаям клуба свежие сплетни.

Дрейк победоносно улыбнулся:

– Отличная работа, Эштон.

– А как вы пресекли сплетни о своей матери? – поинтересовался Рейвенсвуд.

– Я вызывал обидчиков на дуэль. – Ему пришлось ранить троих, чтобы в обществе наконец поняли, что Святой не позволит скандалам запятнать честь семьи.

– А вы можете быть весьма хладнокровным карателем, если захотите. – Губы Рейвенсвуда изогнулись в одобрительной улыбке.

Они договорились встретиться вечером у Лукаса, чтобы обсудить обнаруженные записи, а также информацию, которую раздобудет Оулпен.

Лукасу еще предстояло посетить «Таттерсоллз», где он собирался купить Айрис свадебный подарок. Посещение аукциона оказалось весьма удачным – Лукас приобрел прелестный двухколесный экипаж и пару гнедых. Будучи не столь либеральным, как Дрейк, он не стал покупать для жены такой же высокий фаэтон, как у Теи.