Эгоистка

– Каждый вечер, – сказала я, – и я, наверное, буду плакать, когда она наконец скажет мне, что больше не хочет петь на ночь.

– Ах.

– И да, я понимаю, что я отстойно пою.

– Это твои слова, не мои.

Я закатила глаза, затем глубоко вздохнула.

– Итак. Вернёмся к Блэр. Что ты думаешь о том, чтобы приехать на следующий день после Рождества и провести его со мной и с ней? Именно тогда она будет открывать свои рождественские подарки от меня и Санты.

Он изучал меня, на его лице появилась полуулыбка.

– Разве она не удивится, почему я там?

– Нет, после того, как я скажу ей, что мы… ну, ты понимаешь.

– Трахаемся?

Я шлёпнула его по руке.

– Я не скажу ей, что мы трахаемся!

Он засмеялся и притянул меня в свои объятия, целуя щёку, потом челюсть, потом шею.

– Ты собираешься сказать ей, что ты моя девушка?

Девушка.

Это было такое глупое слово, но оно всё равно заставило моё сердце трепетать.

– Да, – прошептала я, – я твоя девушка.

Его руки сжались, губы переместились к моей ключице, зубы слегка коснулись кожи, прежде чем он просунул руку под мою рубашку.

– А я твой парень, – пробормотал он.

– Так ты приедешь?

– Да.

Моё сердце снова затрепетало, и я прижалась поцелуем к его голове.

– Хорошо.

Я почувствовала, что он улыбается, когда он задрал мою рубашку. Пальцы дразняще провели по краю лифчика, прежде чем он забрался под него.

Затем я почувствовала, как выражение его лица изменилось на растерянное.

– Что за…

Он вытащил руку, на пальцах налипли крошки от попкорна. Я начала смеяться так сильно, что не смогла объяснить, почему попкорн оказался у меня в лифчике.

Смех, возможно, приостановил его исследование, но это определённо не помешало ему продолжить экспедицию, когда я успокоилась.

Он раздевал меня и осторожно, и небрежно, позволяя своей и моей одежде произвольно падать по гостиной, пока мы оба не оказались голыми, занимаясь любовью на ковре рядом с рождественской ёлкой.

Вот что это было: занятие любовью. Это был не трах, не секс, не перепихон или возбуждение. Невозможно было притворяться, что это было не то, что было.

Я не могла этого сказать, не вслух, не так скоро.

Но я чувствовала это.

И я была уверена, что он тоже это чувствовал.

В какой-то момент мы вернулись в мою спальню. Я не была уверена, когда именно; время то имело значение, то не имело.

Мы снова занялись любовью, и ещё раз или два после этого. Я спала в безопасности в его объятиях.

И это было хорошо. Это было так… так хорошо.

Поскольку Блэр не позвонила первым делом на следующее утро, Дани проснулся раньше меня.

Это было замечательно, потому что это означало, что я проснулась от того, что что-то горячее, толстое и твёрдое лежит на моей заднице, а кончики пальцев нежно вырисовывают узоры на моей талии.

Я ничего не говорила, прогоняя сон с глаз, просто наслаждалась ощущениями, пока не была готова прижаться к нему так, чтобы его член удобно расположился между моих ягодиц.

Он застонал, когда я это сделала, и узор, который он создавал возле моих рёбер, застопорился.

Эта рука провела по моим рёбрам и вверх к груди, лаская меня с сонным удовлетворением.

Я пробормотала что-то одобрительное, когда он ласкал меня, играя с моими сосками и проводя пальцами по моему декольте.

– Можно? – в конце концов вздохнул он мне в шею, толкаясь бёдрами вперёд и сильнее прижимаясь ко мне.

– Как ты хочешь меня? – ответила я.

Он прижался ко мне, его улыбка была очевидна.

– Вот так.

Я чуть не запротестовала; я чуть не спросила его, не забыл ли он, что у меня задница как у самосвала, и это означало, что позиция была невозможна.

К счастью, я ничего не сказала, потому что, видимо, забыла, что у Дани член был исключительного размера.

Ему всё же пришлось потрудиться, чтобы ввести головку в мою киску. Когда он это сделал, мой рот открылся.

Мне было тесно, как будто я растягивалась ещё больше, чем обычно, чтобы принять его, почти до такой степени, что я не могла с этим справиться.

Я хныкала, когда он толкался вперёд, его член требовал места внутри. Я почувствовала, как его таз плотно прижался к моей попке.

Он удержался на месте, скользнул рукой по моему телу и между ног, его пальцы неуклюже затрепетали, когда он прижал их к моей киске.

Ему потребовалось мгновение, но он нашёл клитор, заставив тело дёрнуться. Дани издал довольный звук, а затем начал двигаться.

И, о Боже, как же это было хорошо.

Это было так хорошо.

Я надеялась на повторение предыдущего дня, сочетание дремоты, секса и нежных разговоров в окружении простыней и одеял, и, казалось, что мы уже на пути к этому, когда раздался стук в дверь.

– Кто это? – спросила я, нахмурившись.

– Не знаю, – сказал Дани, – это не я.

Я рассмеялась, затем неохотно отстранилась от него. Потянулась, прежде чем схватить джинсы и натянуть толстовку, пока Дани вяло откидывал одеяло.

– Ты можешь остаться здесь, – я наклонилась и поцеловала его.

Кто-то снова постучал в дверь, на этот раз громче.

– Я сейчас вернусь.

Слава Богу, он меня не послушал.

– Кэти, твой телефон звонит, – позвал он, когда я спустилась по лестнице.