Эй, улитка, высунь рожки! Часть 1

Откуда брались её сюжеты, Лика точно не могла сказать. Она поступала просто — придумывала героя или героиню с обычной биографией, потом заставляла попасть в странную или дурацкую ситуацию и с любопытством наблюдала за их дальнейшими действиями. Лика сочиняла свои истории с огромным удовольствием, потому что всегда любила примерять на себя разные немыслимые случаи, выдумывать приключения, в котором главной героиней была она сама. И теперь ранее сдерживаемое воображение выплескивалось на бумагу и складывалось в толстенькие рукописи.

Получив гонорар за вторую книгу, Лика купила компьютер и освоила его с помощью Верочкиного мужа Гриши. Гриша был посвящен в страшную тайну Валерии Полонской и свято хранил её, одновременно умирая от смеха, когда Лика жаловалась на обилие заочных поклонников.

— Ты превзошла себя в своем камуфляже, Золушка! Выразила, можно сказать, свою тайную сущность. Твой Зайцев дурак, мог бы иметь такую жену, — при этом Гриша тыкал пальцем в обложку, — а имеет замордованную кухарку.

— Ну ты полегче с кухаркой! Ты тоже Верочке не даришь шиншилловые манто и бриллианты.

— Дело не в бриллиантах. Женщина должна быть свободной, а не рабыней домашнего очага. Должна быть такой, как хочет, какой ей нравится. Тебя же заездили, нагло и беспощадно заездили! Продохнуть не дают.

— Не дают, — согласилась Лика, — И не дадут, что самое страшное.

— А ты не проси, чтобы дали. Не умер же Пашка, пока ты у нас на даче творила бессмертный опус про киллера.

— Не умер, но грязью зарос и оголодал. До сих пор простить не может.

— А тебе нужно его прощение? Вон сколько мужиков желают познакомиться, только свистни, — Гриша хлопнул ладонью по кипе конвертов.

— Пойми, Гришенька, они не со мной, а с Валерией Полонской желают познакомиться. Относительно меня заявок не поступало.

— У вас раздвоение личности, мадам! Это уже клиника. Тебе просто страшно оттого, что ты посмела стать самой собой, — возмутился Гриша: — И кого ты боишься, Пашку, мамочку или Сашку с Машкой? Бабушку, может быть? Ты себя боишься!

— Никого я не боюсь! — отбивалась несчастная писательница? — Учи на компьютере работать, ирод! Тоже мне психоаналитик нашелся!

— Психоаналитик тебе не помешал бы точно. Учись абзац устанавливать, тупица! Замучился с тобой.

Перейдя на компьютер, Лика стала писать гораздо быстрее, и третий роман под названием «Сюрприз, сюрприз!» был сдан в печать даже раньше, чем предполагалось. Валерия Полонская становилась популярным автором. Лика сама слышала, как у продавцов книг спрашивали «новую Полонскую». В тот же день она позвонила Грише и спросила, не знает ли он надежную фирму, занимающуюся строительством жилья.

— Ага, — обрадовался Гриша, — созрела наконец!

— Ничего я не созрела, просто дома работать невозможно, а за комнату деньги улетают такие, что лучше добавить и построить квартирку. Вложение капитала в недвижимость, понимаешь ли.

— Понимаю, понимаю, не кипятись. Попробую позвонить тут одному другану. Вроде он в какой-то строительной конторе работает.

Через неделю Лика заключила договор, а еще через четыре романа получила долгожданные ключи от славной однокомнатной квартирки вдалеке от центра, зато в зеленом и тихом районе. Лика обставила квартиру по своему вкусу и перевезла туда компьютер и тяжелые стопки своих книг. Ей по-прежнему некому было их раздавать, кроме Верочки и Гриши.

Еще какое-то время она жила, разрываясь между домом и работой над очередным детективом. Каждый месяц она приносила домой «зарплату», снимая со своего счета примерно одинаковые суммы, постепенно увеличивая их. Так она «росла по службе» и однажды осмелилась предложить нанять домработницу, чтобы больше времени уделять работе.

Мать, услышав это, возмутилась:

— Вот еще! Деньги выбрасывать на ветер? Из-за того что ты не в состоянии суп сварить?

— Суп сварить я в состоянии. И котлеты пожарить тоже. И уборку сделать, и в магазин сходить, и постирать, и погладить, и пироги испечь. Но я должна еще работать и, желательно, спать по ночам. Я достаточно зарабатываю, чтобы нанять кого-нибудь в помощь. Тогда я смогу больше работать и, соответственно, больше получать денег.

Но мать не хотела ничего слушать, она твердила, как заведенная:

— Ишь, барыня какая выискалась! Да разве это большой труд для настоящей хозяйки? Мы всю жизнь это делали и за труд не считали!

И тут Лику прорвало:

— Всю жизнь? Да когда я росла, бабушка все по дому делала. А когда ты последний раз кашу варила или пыль вытирала? Ты хоть знаешь, как стиральная машина включается и сколько булка хлеба стоит? И где он, этот хлеб продается?

— Как где — в универсаме, — припомнила мать.

— Так вот, мы в универсаме уже лет пять хлеб не берем, потому что рядом мини-пекарню открыли. И хлеб мы едим только оттуда, и чтобы каждый день свежий! И от вчерашнего супа Павлуша нос воротит, а если я ему рубашку не выглажу, он в пиджаке на голое тело на работу отправится. Мама, неужели теперь, когда дети окончили школу, я не могу меньше надрываться?

— А кто тебя заставляет надрываться? Можно подумать, ты перетрудилась…