Эйнштейн (Жизнь, Смерть, Бессмертие)

В конце сентября Эйнштейна сразила весть о самоубийстве Эренфеста. Мы увидим вскоре, как Эйнштейн объяснял самоубийство Эренфеста: он считал основной причиной не чисто личную трагедию, а разрыв между запросами современной физической мысли и возможностями их удовлетворения. Вероятно, уже в 1933 г. к ощущению утраты самого близкого друга присоединялись мысли об одиноком и тяжелом пути в науке, который предстояло пройти Эйнштейну. Присоединялись в мучительные мысли о социальной дисгармонии и бедствиях народов в Европе - ведь никто из естествоиспытателей его поколения не отличался таким чувством социальной ответственности, как Эйнштейн.

Воспоминания людей, встречавших Эйнштейна в конце 1933 г., рисуют его крайне удрученным. Грация Шварц - жена бывшего германского консула, встретившая Эйнштейна в октябре 1933 г. в Америке, вспоминает: "Как будто что-то умерло в нем. Он сидел у нас в кресле, накручивая на палец белые пряди своих волос, говорил задумчиво о различных предметах... Он больше не смеялся" [11].

11 Michelmore, 195.

236

Между тем в Германии продолжался и усиливался террор. Уже в марте 1933 г. на вилле Капут появилась полиция. Имущество Эйнштейна было конфисковано (оно якобы было предназначено, сообщила полиция, для финансовой поддержки коммунистического движения). Вскоре работы Эйнштейна, в том числе статьи о теории относительности, были публично сожжены вместе с другой "неарийской и коммунистической литературой" в Берлине, в сквере перед Государственной оперой.

Нужно заметить, что в годы нацистского режима некоторые профессора разъясняли студентам содержание теории относительности. Они не упоминали ни имени Эйнштейна, ни названия теории и большей частью приводили формулы и выводы без изложения основной концепции. Среди некоторых физиков циркулировал план избавления от антирелятивистской опеки Ленарда: они надеялись скомпрометировать чистоту его собственного происхождения, порывшись в архивах Братиславы, где жили предки маститого адепта арийской физики.

Принстон

Я Вам пишу, чтобы узнать, существуете ли Вы в действительности.

(Из письма, присланного Эйнштейну школьницей из Британской Колумбии)

Когда Нернст и другие немецкие ученые добивались от Вильгельма Второго организации в Берлине специального научного учреждения, занимающегося наиболее крупными естественнонаучными проблемами, они имели в качестве образца аналогичные учреждения в Америке. Новый этап научно-технического прогресса требовал подобных институтов во всех странах, но форма их, как уже говорилось, соответствовала условиям и традициям: в Германии берлинский институт получил имя кайзера, который взял на себя заботу о средствах; в Америке исследовательские институты, если они непосредственно не принадлежали фирмам, финансировались королями индустрии. В течение двадцатых годов развитие науки в еще большей степени требовало организационного выделения исследований, наиболее широких по поднятым проблемам и выполняемых наиболее крупными теоретиками. В 1930 г. Луис Бамбергер и вдова Феликса Фульда, брат и сестра, владевшие миллиардными капиталами, попросили у Флекснера - известного деятеля просвещения и реформатора школ в Америке - совета и помощи в организации нового научного института. Флекснер заметил, что в Америке достаточно обычных исследовательских институтов, и предложил создать учреждение нового типа. Он стал фактическим организатором этого учреждения, названного Институтом высших исследований (Institut for Advanced Study),

238

Флекснер хотел полностью освободить группу крупнейших ученых от каких-либо педагогических и административных обязанностей и от всяких материальных забот. Они должны были заниматься наиболее высокими и общими проблемами и образовать ядро института. Вокруг них, предполагал Флекспер, можно будет собрать талантливых молодых ученых. В циркулярных письмах, разъяснявших смысл и задачи нового института, особенно подчеркивалась полная независимость ученых, приглашенных в проектируемый институт. Последний, по словам Флекснера, должен стать "гаванью, в которой ученые могли бы рассматривать мир как свою лабораторию, не погружаясь в Малынтрем непосредственного общения с ним" [1].

1 Frank, 268.

Флекснер решил, что для начала ядром института должны стать ученые, разрабатывающие проблемы математики. Первым местопребыванием его стала часть Файн^ Холла - здания Математического факультета Принстонского университета. В этом здании готического стиля, напоминающем английские университеты, окруженном тенистыми деревьями, помещался Институт высших исследований в течение десяти лет. В 1940 г. Институт покинул Файн-Холл и университетскую территорию и разместился в собственном, более уединенном здании на расстоянии получаса ходьбы от Принстона.

В январе 1932 г. в Пасадене Милликен посоветовал Флекснеру поговорить о планах Института высших исследований с Эйнштейном, который тогда находился в Калифорнии. Флекснер рассказывал, как после некоторых колебаний он решил подойти к Эйнштейну и как быстро ощутил очарование его непринужденной общительности.