Экипаж. Команда

Но не прокатило. Видать, русский авось для татарского менталитета неподходящий. Через неделю Камыш и двое его товарищей подкараулили Гешу возле срисованной парадной. Они быстро свалили его ударом в затылок толстой ножкой от стола, а Гешиного кореша запинали ногами. Камыш подошел, два раза врезал носком ботинка по ребрам Геше и сломал пару, поучая при этом: «Бывает ТАК хлопотно». Затем, ударив несколько раз в голову его коллегу по бизнесу, он столь же философски заметил: «Бывает и СЯК хлопотно!» Тем временем один из подручных Камыша поднял за один край скамейку и уронил на лежащих: «А бывает – жопой об косяк!» После этого «воркутинские» выбили стекло машины и влили туда заблаговременно приготовленную трехлитровую банку с бензином. Машина занялась быстро – теперь ее было уже не потушить. А впрочем, никто и не собирался.

При выезде со двора дорогу перегородила машина ОВО. Разумеется, ее никто не вызывал. Просто те вдруг решили для порядка проехаться по дворам новостроек и практически сразу засекли огонек в ночи. Здесь Камыш немного опередил события. Он скомандовал парням: «В рассыпную!» и оба из задних дверей устремились в разные стороны. А самого Камыша ОВОшники таки повязали. В оперчасти он уверял, что подвозил ребят – халтурил, а что они-де натворили, не ведает. Однако Жене не поверили. Более того, опер уговорил сержантов дать показания, что те видели, как именно он и поджигал. А терпилой тогда вышел юридический хозяин автомашины – замдиректора гидролизного завода. К чести татар, из травмпункта они тогда испарились, в противном случае одним поджогом для Камыша дело бы не ограничилось.

Друзья подсуетились, заслали сколько надо и куда требуется, и Женя уехал на зону не поближе к исторической родине, а в поселок Металлострой, откуда электричкой до города всего-то минут двадцать езды. Он отсидел оставшиеся два года полностью – от звонка до звонка. Можно было, конечно, этот срок скостить, но в активисты ему идти было не то чтобы западло, а просто лень, не захотелось. Впрочем, выйдя в сентябре 1998 года на волю, Женя лишний раз убедился, что поступил в высшей степени мудро. По большому счету эта недолгая отсидка, возможно, спасла ему жизнь, так как к тому времени из трех десятков «воркутинских», начинавших свою трудовую деятельность в далеком девяностом, в живых осталось человек двенадцать, не больше.

Естественно, не все они ушли из этого мира насильственным путем. Тот же Валера-Сухарь, к примеру, полгода назад скончался от цирроза – не помогли ни гипноз, ни кодирование, ни лечение у престижных шарлатанов. Светка Сухарева отчаянно пыталась раскрутить пришедший в упадок бизнес мужа, однако августовский дефолт подкосил его окончательно. Отчаявшись, она сама разыскала Камыша и попросила его взять «техничку» в свои руки. Женя подумал немного и согласился, поскольку все равно нужно было с чего-то начинать, а снова идти в рядовые стрелки было вроде как «некомильфо». Ему удалось по старым связям наскрести немного денег и вложить их в переоборудование станции. Затем Женя подобрал новую команду механиков из числа чуть менее пьющих, завел опытного прохиндея-бухгалтера и уже к двухтысячному году выправил ситуацию настолько, что смог прикупить к своему хозяйству еще и соседние автомойку и шиномонтаж. Светка с детьми уехала жить в Германию, и Камыш регулярно переводил туда ее долю. Хотя официально Сухарева в состав учредителей не входила, обмануть жену умершего друга для Камыша было делом невозможным. Несмотря на то, что в те годы такое благородство уже казалось старомодным.

Полностью от прежних контактов и знакомств Камыш не открестился, но держался несколько в стороне, шарахаясь, как черт от ладана, от явного криминала. Несмотря на это, в определенных кругах он продолжал считаться «правильным пацаном», с хорошей репутацией, небеспредельщиком и человеком, способным решать вопросы. К тридцати годам Камыш уже крепко стоял на ногах, многого добился и теперь был всерьез озабочен проблемой благоустройства личной жизни: пресытившись любовницами и девочками по вызову, он мечтал теперь о семейном очаге и сыне. И вот когда ему стало казаться, что судьба в очередной раз отнеслась к нему благосклонно и подарила ему встречу с Полиной, с той вдруг стали происходить пугающие его перемены. Многие женщины, с которыми Камыш имел какие-либо отношения, чаще всего относились к нему настороженно, а порою даже и злобно, осознавая, что целиком он все равно никогда им не принадлежал, а он с ними, в свою очередь, мог поступать, как считал нужным. И вот теперь, впервые в жизни, Камыш сам попал в точно такую же зависимость.