Экономика для обычных людей: Основы австрийской экономической школы

Добровольность решений, принимаемых всеми участниками рынка, предопределяет благотворность результатов функционирования недеформированного рынка. Любое вмешательство в рыночный процесс — регулирование арендной платы, субсидии фермерам и т.п. — в той или иной степени мешает реализации чьих-либо предпочтений. Несмотря на возникшее препятствие, люди будут упорствовать в осуществлении своих намерений. Однако эффективность процесса снизится. Одна из причин снижения эффективности — затраты на реализацию государственной программы как таковой. Другой причиной является тот факт, что рыночные силы заново проявят себя, но уже непредвиденным образом. Если в условиях свободного рынка яблоки стоили бы 1 доллар за фунт, а правительство устанавливает цену 60 центов за фунт, то людям все равно придется заплатить рыночную цену. Однако теперь, отправившись на рынок и рассчитывая заплатить 60 центов за фунт, они будут неприятно удивлены необходимостью заплатить 60 центов за товар и еще 40 центов за время, проведенное в очереди.

Даже минимальное государство, призванное лишь обеспечить защиту от внешнего нападения, сталкивается с подобными трудностями. Поскольку оно должно взимать налоги, ему необходимо установить уровень налогов, или, если посмотреть с другой стороны, оно должно решить, какой объем защиты обеспечивать. Какой бы уровень защиты ни был избран, недовольные найдутся всегда. Поскольку в конституционной республике уровень защиты будет установлен где-то в середине диапазона требуемых сумм, значительная группа людей сочтет, что они получают — и, стало быть, оплачивают — слишком большой объем защиты.

Нельзя исключать, что эти люди смирятся с таким положением дел, но вероятность этого весьма мала. Человек действует ради улучшения ситуации, которую он считает неприемлемой, и у людей, которые платят слишком большие, по их мнению, налоги, есть мотивация для действия.

За неуплату налогов они могут подвергнуться насилию со стороны государства. Но поскольку бремя налогов было возложено на них политическими средствами, они придут к мысли, что могут использовать те же средства для получения какой-нибудь компенсации. Возможно, с помощью лоббирования они будут добиваться дополнительной охраны своего района, размещения поблизости военной базы, что поможет увеличить местную торговлю, или установки уличных фонарей на местных дорогах в целях повышения безопасности движения.

Любая выгода, которой они добьются от государства, изменит положение тех, кто был доволен прежним уровнем защиты. Платя те же налоги, что и раньше, они лишились части прежних привилегий, которые перешли к другим. Теперь у них появляется мотивация для того, чтобы образовать заинтересованную группу и путем лоббирования добиваться от государства предоставления им какой-либо новой привилегии в качестве компенсации за свой ущерб. Это создает динамическую силу, которая способствует непрерывному количественному росту государственных программ.

К тому же, как бы мудры и благородны ни были основатели государства, государственная служба станет словно магнитом притягивать тех, кто стремится осуществлять свою власть над другими, — как писал Хайек, наверху оказываются худшие. Дабы проложить себе путь во власть, подобные люди воспользуются любой возможностью сыпать соль на раны той или иной заинтересованной группы. Подстрекая недовольство «своей» группы, политик сформирует круг «избирателей», которые и приведут его к власти.

Государственное вмешательство в экономику, или интервенционизм, фальсифицирует цены, процентные ставки, прибыли и убытки. Гвидо Хюльсманн подчеркивает, что интервенционизм искажает ориентиры. Прежняя цена товара — это сделанная самими покупателями наилучшая оценка доступных им вариантов выбора, а также ориентир для людей, пытающихся рассчитать будущую цену. Цена, установленная законодательно, в определенном смысле вообще не является ценой, поскольку лишена этого необходимого качества. К рыночной цене она имеет такое же отношение, как восковая фигура к живому человеку.

Изменившаяся природа цен отбивает у предпринимателей охоту к поиску подлинных выгодных возможностей в некоторых областях. Так, например, субсидии фермерам ослабят их стимул к поискам более эффективных методов ведения сельского хозяйства. Введенные в заблуждение предприниматели займутся реализацией проектов, которые в условиях недеформированного рынка были бы признаны бесперспективными — а это повод для увеличения числа лоббистов и налоговых бухгалтеров.

Икеда показывает, что проблемы, возникающие в результате одного вмешательства, как правило, порождают призывы осуществить новые вмешательства для устранения возникших проблем. Люди чувствуют, что что-то не так, но, не обладая твердыми познаниями в экономике, не в силах увязать возникшую проблему с интервенционизмом. Поскольку каждое последующее вмешательство уводит рынок все дальше от его недеформированного состояния, то процесс выявления истоков проблемы сквозь многочисленные искажения становится все более мучительным.