Экономика добра и зла. В поисках смысла экономики от Гильгамеша до Уолл‑стрит

Все ключевые участники этой дискуссии признавали выдающуюся роль иудейской культуры. Не подвергается сомнению и значение иудейского учения для формирования современной капиталистической экономики. Поэтому без Ветхого Завета в изучении донаучных экономических взглядов нам не обойтись. И не только потому, что христианство, построенное на его основе, оказало позднéе большое влияние на формирование капитализма и экономической науки,  – Ветхий Завет внес особый вклад в изменение восприятия экономической антропологии и этоса.

Именно еврейские традиции хозяйствования во многом предвосхитили развитие современной экономики. Уже в «темные» времена средневековья евреи регулярно использовали экономические инструменты, намного опередившие свое время и позднее ставшие ключевым элементом современной экономики[120].

Промышляли ростовщичеством, торговали всем, чем угодно… а особенно их интересовали акции и рынок капитала, занимались обменом валют и часто выступали посредниками при денежных трансакциях… выполняли функции банков и организовывали выпуск и обращение всевозможных ценных бумаг. Что касается капитализма современного (в отличие от времен античных, средневековых…), то в нашей сегодняшней жизни все эти виды деятельности в определенных формах присутствуют изначально (и неизбежно) – как с экономической, так и с правовой точек зрения[121]

.

Об этом обычно говорят и те, кто на еврейские традиции нападает. Как отметил Ниал Фергюсон, «сам Маркс написал статью “К еврейскому вопросу”, в соответствии с которой “химерическая национальность еврея есть национальность купца, вообще денежного человека”[122]»[123]. И, согласно одному из главных приверженцев расистской пропаганды Генриху Классу[124]

, евреи – это «народ, рожденный для торговли деньгами и товарами»[125]. Как это произошло? Откуда взялся у евреев, изначально кочевого народа, этот дух предпринимательства? И можно ли евреев действительно считать творцами ценностей, определивших направление развития экономического мышления нашей цивилизации?

Прогресс – секуляризованная религия

Одним из даров, преподнесенных нам авторами Ветхого Завета, является понятие прогресса. Ветхозаветные сказания имеют свое развитие , они меняют историю еврейского народа и связаны между собой. Иудейское понимание времени линейно: время имеет начало и конец, а значит, развитие и смысл. Иудеи верят в исторический прогресс, в прогресс на этом свете , который завершится с приходом мессии, имеющем, в сложившемся за тысячелетия представлении, вполне конкретную политическую роль[126]. Иудейская религиозность, таким образом, крепко связана с этим миром, а не с каким‑ то абстрактным, и тот, кто наслаждается земными благами, априори не делает ничего плохого.

Соблюдение заповедей Божьих в иудаизме приводит не в какой‑ то потусторонний мир, а к материальному изобилию (Быт. 49:25–26, Лев. 26:3–13, Втор. 28:1–13)… Никто в нем не указывает пальцем на участников обычной экономической деятельности, имеющих целью благосостояние. Нет тут ни отголоска аскетизма, ни призыва к духовному очищению посредством бедности. Отсюда вполне логично, что основатели иудаизма – патриархи Авраам, Исаак и Иаков – были людьми богатыми[127].

До прихода понимания линейности времени господствовало его циклично‑ сизифовское восприятие. В «Эпосе о Гильгамеше» история никуда не движется, все циклично повторяется с мелкими изменениями так, как это случается в природе. События происходят в какой‑ то странной временной петле: повествование о Гильгамеше заканчивается там, где начинается. В этом прослеживается сходство с греческими мифами и легендами: в  описываемых ими историях незаметен прогресс, нет никаких существенных изменений; нельзя определить, когда эти события происходили: возможно, в некоем временнóм лимбе, возможно, неоднократно, ведь после того, как они завершались, ничего не изменялось, все возвращалось на круги своя[128].

Только благодаря линейному пониманию истории возникла идея прогресса[129], ставшая позднее движущей силой зарождения науки, да и вообще надеждой нашей цивилизации. Если история имеет начало и конец, причем эти точки не пересекаются, тогда есть смысл проводить исследования, результаты которых получат лишь последующие поколения. Прогресс получает новое значение.